Людмила Шапошникова - Мы-курги

«Деньги Деваммаджи» — эта мысль все чаще не давала покоя ему. Он смотрел на восходящее солнце и думал о них. Он слушал утреннюю рагу и вновь возвращался мыслью к ним. Восходы сменялись закатами. День ночью. Приходили и уходили паломники, совершавшие омовение в священном Ганге. Палящая жара сменялась затяжными дождями. Менялись английские офицеры у дверей его комнат. Шел год за годом. Каждый год приближал его старость.

Наступили сороковые годы XIX столетия. Все более отчетливо раджа понимал, что ничего не случится в этом прибрежном замке и никто не изменит его положения до самой его смерти. Никто, кроме него самого. Но он мог так мало. Без друзей, без верных слуг без кургов — что он мог сделать? Навсегда отрезанный от своей страны и ее гор, помещенный в тесную клетку с решетками на окнах, он был один во всем мире. Но неукротимый кургский дух, хоть и задавленный, продолжал жить в узнике. Мысль его работала. И наконец, стал складываться вполне определенный план. План был безрассудный и отчаянный. Он поедет в Англию — незнакомую далекую Англию, откуда приплыли первые корабли почтенной Ост-Индской компании. Той Компании, которая лишила Кург независимости, превратила его раджу в узника и ограбила его. Он поедет туда, откуда пришли эти незваные европейцы. Он слышал, что у них есть королева. Они все ее подданные. Он слышал, что в этой стране есть королевский суд, которому обязана подчиняться почтенная Компания. Он подаст на нее в суд. На всех сразу — на генерал-губернатора, на ее губернаторов, генералов, полковников. Он расскажет всем, как хитростью и обманом они лишили Кург независимости, а его, раджу, престола. Он расскажет о том, как они грабили и грабят Кург и какие суммы денег, не принадлежащих им, они присвоили. Он расскажет все и опозорит эту лживую Компанию с ее спесивыми губернаторами и тупыми генералами. Никто кроме него до этого не додумался. Разбитые поодиночке индийские князья уползали в свои норы, сидели там тихо и не пытались дать Компании по рукам. А ведь многие из них на свободе, которую они купили себе ценой унижений и раболепства. Нет, Вирараджа Младший не такой. В молодости он славился буйным характером. Должно же остаться что-то от этого и в старости. Он покажет и трусливым князьям, и Компании. Терять ему нечего, за свою жизнь он не боится. Вот только Гаурамма. Она уже подросла, но осталась такой же слабенькой. Гаурамма — его наследница. И он не хочет, чтобы ей досталось это горькое наследство: тесная комната в замке с толстыми стенами, офицерская стража за дверьми, удушающий зной и недосягаемые воды священной реки. Пусть что угодно, но только не это.

Он написал генерал-губернатору письмо с просьбой выпустить его в Англию. Он не объяснял причины. Он был предельно краток. Офицер, взявший письмо, удивленно посмотрел на узника и покачал отрицательно головой.

— Нет, сэр, — сказал он вежливо, — я не могу отправить это письмо. Вам запрещена переписка даже с английскими властями.

— Верните тогда письмо, — сказал раджа.

— Нет, сэр, — офицер снова отрицательно покачал головой, — раз оно попало ко мне в руки, я не имею права его вернуть.

Вечером он слышал, как офицеры смеялись, читая громко его письмо генерал-губернатору. В бессильной ярости он метался по душной комнате, не зная что предпринять. Его снова надули, грубо и даже бессмысленно. Что-то надо было предпринять. Потом он успокоился и перестал метаться. Если все время повторять попытки, то, может быть, что-нибудь и удастся. Не все еще потеряно, если под его дверьми находятся люди, и он слышит их голоса. Даже такие люди, как этот офицер.

В эту ночь он решил, что возьмет Гаурамму с собой. Более того, он выдвинет обоснованную причину своего отъезда — девочке надо дать европейское образование. Через полгода сменился офицер его охраны. Новый был туповатым и жадным малым. Он, правда, упирался, но золотое кольцо с рубином сломило его волю.

Письмо пошло по назначению. Генерал-губернатор долго удивлялся его содержанию.

— Здесь что-то не так, — сказал он. — Слишком непохоже на Вирараджу. Или он что-то замыслил или не в своем уме. Последнее предпочтительнее. Проверьте, были ли у раджи связи с Кургом за последние три года.

Проверили и выяснили, что связей не было. Но генерал-губернатор еще долго размышлял над этим странным письмом. Он надеялся, что за это время все-таки будет попытка у кого-либо из кургов связаться с заключенным раджей. Но и такой попытки не было сделано.