Джозеф Стиглиц - Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему

Термин «Чикагская экономическая школа» («Chicago school») связан с именем Милтона Фридмана и его коллег, верящих в фундаментализм рынка – идею, согласно которой независимые рынки всегда могут быть эффективными лишь при условии невмешательства государства. Фридман много лет работал в Чикагском университете, однако не все его коллеги по работе там разделяли его точку зрения, – равно как и экономисты, принадлежавшие к иным экономическим школам. Для более подробного рассмотрения вопроса см. главу 3.

См.: http://www.federalreserve.gov/monetarypolicy/bst_recenttrends.htm.

Существует другая теоретическая основа Великой депрессии, которая очень напоминает недавние сюжеты. Некоторые винят в том, что случилось, наличие золотого стандарта, потому как страны, отказавшиеся от него, вышли из депрессии более легко. В каком-то смысле в современной Европе общая валюта – евро – как раз и выполняет роль некоего определяющего элемента, каким был золотой стандарт в 1930-е годы. И все же есть чувство, что не этот стандарт вызвал Великую депрессию, так же как евро сам по себе не стал причиной Великой рецессии. Причины экономического дисбаланса лежат в другой плоскости. В тех странах, которые оставили золотой стандарт в качестве общего мерила, его оставили за счёт остальных граждан. Если бы все эти средства перетекли в гибкую систему процентных ставок, можно ли было бы вернуть глобальную экономику ко всеобщему благосостоянию? Лично я в этом очень сомневаюсь.

Для более подробного рассмотрения вопроса о пузыре на рынке недвижимости и повторяющихся финансовых кризисах см.: Charles Kindleberger, Manias, Panics, and Crashes: A History of Financial Crises (New York: Basic Books, 1978) и Kenneth Rogoff and Carmen M. Reinhardt, This Time Is Different: Eight Centuries of Financial Folly (Princeton: Princeton University Press, 2009).

Или, аналогичным образом, повышаются предельные издержки на рынке ценных бумаг (повышение действует так же, как спад на рынке недвижимости). Любопытно, что в условиях наличия технологического пузыря в 1990-е, возможности увеличения предельных требований обсуждались без должного внимания, однако затем и вовсе остались за бортом экономических исследований: вероятно, поклонники свободного рынка, доминировавшие в ФРС, не жаловали вхождение на эти рынки новых игроков. См.: J. E. Stiglitz, The Roaring Nineties: A New History of the World’s Most Prosperous Decade (New York: W. W. Norton, 2004).

Среди тех стран, которые официально одобрили необходимый уровень инфляции, оказались Израиль, Чехия, Польша, Бразилия, Чили, Колумбия, ЮАР, Таиланд, Корея, Мексика, Венгрия, Перу, Филиппины, Словакия, Индонезия, Румыния, Новая Зеландия, Канада, Великобритания, Швеция, Австралия, Исландия и Норвегия. Соединённые Штаты никогда полностью не принимали желаемый уровень инфляции – как мы упоминали, мандат Федерального резерва требует также внимания к уровню безработицы и темпам роста. Однако в течение долгого времени его политика не слишком сильно отличалась от того, что мы наблюдаем в указанных выше странах.

Это не означает, что указанный список имеет исчерпывающий характер. Другая гипотеза состоит в том, что лучший способ борьбы с инфляцией – с учётом её источника – это повышение процентных ставок. Существует макроэкономический инструментарий (фискальная политика) и в рамках доминирования монетарной политики, а также другие инструменты (например, ограничение кредитной ответственности путём повышения требований к резервам). Может показаться, что лучший способ ответа на проявления инфляции – выявить её зависимость от источников возмущения, вызывающих сильнейшую волну инфляционных потоков.

Есть другая рациональная причина для точки зрения, при которой центральный банк должен фокусировать своё внимание только на вопросе инфляции. Это не означает, что защитники инфляции ставят своей целью осознание важности этих аспектов, но прежде всего, они верят в то, что для различных целей необходимы различные инструменты. Фискальная политика может, например, акцентировать своё внимание на уровне безработицы или распределения. На том, что цели и инструментарий экономической сферы должны находиться в соответствии, настаивал лауреат Нобелевской премии по экономике Ян Тингберген. Однако это понятие действительно лишь для линейной модели развития экономики. Широко, между тем, известно, что это не может быть верно в общей ситуации в целом, а особенно в контексте нестабильности и неуверенности экономики.