Алан Стерн - За новыми горизонтами. Первый полет к Плутону

В конце 1990-х моральный дух фанатов Плутона упал до самой низкой точки. Они варились в этом котле уже полдесятка лет, день за днем, неделю за неделей. В 1991 и 1992 гг. они ощущали, что так близко подошли к своей мечте, и все только ради того, чтобы увидеть, как в следующие годы она превратилась в раздражающую путаницу. В начале пребывания Дэна Голдина в должности администратора NASA экспедиция к Плутону, казалось, двигалась к цели семимильными шагами, но теперь она больше не была сверкающей новой игрушкой. Она треснула и потускнела.

На самом деле теперь во внешней Солнечной системе появилась новая любимица — спутник Юпитера Европа, на котором вышедший на орбиту Юпитера аппарат «Галилео» обнаружил внутренний океан, то есть явление, аналогов которому на Земле не существует. Многие в сообществе ученых-планетологов заметили интерес Голдина к Европе и решили, что теперь главное — это отправить орбитальную автоматическую станцию к ней и поискать в этом огромном океане возможные следы жизни.

Сторонники Плутона были в печали. Каждый раз, когда Алану, его Научной рабочей группе внешних планет и команде Стаэля удавалось впихнуть экспедицию в поставленные Голдином рамки, правила менялись. Несколько раз они с помощью Хантресса, который к тому времени уже руководил всей космической наукой, выносили свой проект на обсуждение Подкомитета по исследованию Солнечной системы, но все усилия приводили к одному: администратор Голдин хочет дать им еще одно новое неприятное указание. Алан:

Чтобы вычислить эту схему, мне потребовались годы, потому что Голдин постоянно твердил нам, что мы в числе его фаворитов, и всегда выделял около $30 млн в год на разработку техники для Плутона и планирование конструкции аппарата. Но он никогда не позволял нам действительно взяться за главное и начать строить полноценный аппарат. Каждый раз, когда мы к этому подбирались, он находил какие-то новые причины, чтобы отправить нас назад, в потоки новых исследований.

Однажды Голдин даже сказал нам: «Я полностью поддерживаю вас, но вы должны придумать, как сделать это без радиоизотопного источника энергии». Мы не поверили своим ушам: «Что?! Вы шутите?! Как можно отправить космический аппарат так далеко от Солнца без атомной энергии?!» Возможно, я стал немного параноиком, но именно в тот момент я начал подозревать, что Голдин просто с нами играет, что он никогда и не собирался давать зеленый свет этому полету, поскольку всегда находилась новая причина для отсрочки, новая причина для того, чтобы заняться еще какой-либо идеей. Итак, к концу 1996 г. я начал подозревать, что Голдин просто гоняет нас по поручениям, и в этой мысли я был не одинок. Поручение за поручением, а потом новое поручение, и на каждую задачу уходит по полгода, а то и год. Казалось, он никогда не позволит нам выйти за рамки исследований, но мы знали, что не можем все бросить и уйти, потому что если мы так поступим, то он полностью закроет проект и не будет никакой надежды на экспедицию к Плутону. Поэтому мы решили ждать, когда Голдин уйдет с поста.

Многие десятилетия ученые-планетологи подозревали, что в труднодоступных областях Солнечной системы Плутон — не единственная планета. В самом деле, уже в 1930-х и в 1940-х гг. велись поиски других тел, находящихся на том же расстоянии от Солнца, но ничего не было обнаружено. Позднее предпринимались и другие попытки, но также безуспешные. Тем не менее мысль о том, что Плутон не одинок, время от времени набирала обороты, и различные планетологи приводили математические и другие доказательства в пользу идеи существования целой когорты миров, обращающихся вместе с Плутоном.

К тому времени, когда в конце 1980-х гг. «Вояджер-2» занимался исследованием Урана и Нептуна, Билл МакКиннон стал главным сторонником этой теории. Его логика основывалась на изучении спутника Нептуна Тритона, который по размеру очень близок к Плутону. Рассуждения МакКиннона подкрепляло то, что, судя по орбите Тритона, Нептун захватил его и свел с напоминающей орбиту Плутона орбиты вокруг Солнца. МакКиннон решил, что если есть два таких тела, то почему их не может быть больше? Возможно, даже намного больше.

Возможность существования огромного роя таких объектов ранее предполагал основоположник планетологии середины ХХ в. Джерард Койпер, который пытался объяснить происхождение планет. В 1950 г. Койпер выдвинул идею о том, что после процесса аккреции (создания более крупных объектов из мелких), в результате которого первоначально сформировались планеты, в том числе и Земля, должно было остаться большое количество планетезималей — маленьких строительных блоков для создания планет. Такие объекты предположительно находились за наиболее удаленной от Солнца планетой-гигантом Нептуном.