Андрей Десницкий - Сорок вопросов о Библии

Библия много говорит о пророках. В наше время тоже популярны разного рода предсказатели будущего – от гадалок до футурологов. Были ли библейские пророки кем-то вроде них? Или они передавали людям то, что открывал им Бог? И как они вообще становились пророками – этому где-то учили, как ремеслу, или каждому Господь указывал особый путь? И почему в Евангелии Христос говорит, что пророков и Его последователей в этом мире ждут гонения?

Начнем с примера «неправильного» пророка. Есть в Библии книга, которая совершенно четко показывает, чего настоящий пророк делать не должен , – это книга пророка Ионы. Но вместе с тем она позволяет нам понять, в чем, собственно, смысл пророческого служения.

Итак, Иона. Господь отправляет его проповедовать в Ниневию, столицу Ассирийской империи (для израильтян этот город был примерно тем же, чем для нас – гитлеровский Берлин). Иона действительно отправляется в путь… но ровно в противоположном направлении! У него нет ни малейшего желания связываться с ассирийцами, и он пытается бежать на корабле за море, но Господь насылает бурю, и Иона оказывается в морской пучине, где его целиком проглатывает огромная рыба. Попав в ее желудок, Иона чудом остается жив, но у него просто не остается иного выбора, кроме как призвать на помощь Господа и принять Его волю. Молитва пророка была услышана – и через три дня, выброшенный на сушу, он отправляется в Ниневию. «Еще сорок дней, и Ниневия будет разрушена!» – так проповедовал Иона на улицах города. Ниневитяне поверили его словам, объявили всенародный пост, перестали творить зло. И Господь их простил, а Ионе так преподал урок милосердия к раскаявшемуся врагу.

Не будем сейчас рассуждать о том, буквально ли понимать все эти события, как настаивают одни толкователи, или в них мы видим, скорее, развернутую притчу, как предлагают другие. Важно другое: пророк – не просто глашатай или секретарь Бога, который передает другим или сохраняет для потомков Его слова. Он – полноценная личность. Он по собственной воле, пусть и не сразу, принимает свою миссию (а иначе он просто не становится пророком), и у него с Богом свои отношения, которые не менее важны для Господа, чем та весть, которую Он поручает пророку.

Далее, слова Бога – это не предсказание будущего, это, скорее, оценка настоящего и призыв к переменам. И наконец, пророчество всегда имеет конкретный исторический контекст, оно кому-то адресовано, но оно всегда шире этого контекста: оно сообщает нечто вечное, не меняющее смысла с течением веков (мы поговорим об этих его свойствах подробнее в следующей главе).

Кем же они были, библейские пророки? Очень разными людьми. Среди них, как всегда в духовной сфере, были истинные и ложные: всегда существует соблазн копировать внешние формы и действия, подстраивая их под ожидания аудитории. Собственно, в этом один из главных признаков лжепророка: он работает на заказ и говорит то, чего от него ждут. Однажды четыреста пророков предвещали двум царям, Ахаву и Иосафату, блистательную военную победу, но тут им напомнили про еще одного, «неудобного» пророка Михея, и он сообщил: «Я вижу всех израильтян рассеянных по горам, как овец, у которых нет пастыря». Цари могли послушаться пророка, но пошли за большинством и были разбиты, причем Ахав погиб от ран (3 Цар 22). Михей ожидал окончания военного похода в тюрьме, куда его бросили по приказу Ахава; зато четыреста придворных пророков наверняка не испытали никаких затруднений.

Нечто похожее мы видим во многих книгах Ветхого и Нового Заветов. Возьмем, к примеру, Иоанна Крестителя – царь Ирод почитал его и не хотел причинять ему вреда, но лишь до тех пор, пока Иоанн не стал обличать его в беззаконном браке. Так что говорить о духовном можно сколько угодно, это даже почетно, только нельзя при этом становиться на пути у сильных мира сего. Кстати, Ирод не сразу казнит Иоанна, он сначала бросает его в тюрьму (как и Ахав – Михея), видимо, оставляя возможность договориться, уладить дело миром. И только потом, неосторожно пообещав исполнить любое желание дочери Иродиады, он неохотно (!) отдает приказ о казни пророка. Жаль, конечно, что так и не удалось столковаться, но государственные интересы требуют жертв.

Пророки могли состоять при храме, могли – при царском дворе, а могли быть независимыми. Когда Амос появился при царском святилище в Вефиле, местный священник приказал ему: «провидец! пойди и удались в землю Иудину; там ешь хлеб, и там пророчествуй, а в Вефиле больше не пророчествуй, ибо он святыня царя». Иными словами, это наша территория, и тебе мы тут выступать не позволим. Но Амос отвечает очень просто: «я не пророк и не сын пророка; я был пастух и собирал сикоморы. Но Господь взял меня от овец, и сказал мне Господь: иди, пророчествуй к народу Моему» (Ам 7:14–15).