Павел Кузенков - Логос – мир – человек. Космология святого Максима Исповедника

Число образованных людей даже в столице измерялось единицами. Резко сократилась творческая активность, книги превратились в предметы роскоши. Разумеется, деградация интеллектуального уровня византийского общества в эти «темные века» не доходила до тех драматических глубин варварства и одичания, в которые канула цивилизация на Западе Европы. Но тот культурный тектонический слом, который в современных учебниках отделяет Античность от Средневековья, не заметить невозможно. Зримым последствием этого слома стал хорошо известный историкам и филологам феномен «бутылочного горлышка», через которое раннесредневековые грамотеи, переписывавшие под защитой монастырских стен ветшавшие древние манускрипты, сберегли для нас наследие грандиозной античной культуры.

Творения Максима Исповедника, к счастью, сохранились. Но их полноценное изучение оказалось затруднено. Святоотеческая эпоха, наполненная высочайшими шедеврами философско-богословской мысли, сменилась чередой «государственных» ересей, скудных на идеи, но весьма агрессивно подавлявших всякие попытки сопротивления. Сложные для понимания, интеллектуально изощренные трактаты преподобного Максима, очевидно, не находили благодарных читателей. И хотя позже византийское богословие возродилось, пусть и не в былом блеске, творения одного из последних представителей «золотого века» святоотеческой письменности оставались на периферии более злободневных тем. Даже в Новое время, когда интерес к богословской мысли греческих отцов возродился с необычайной силой, Максим Исповедник – почитаемый святым не только на православном Востоке, но и на католическом Западе – так и не удостоился должного внимания со стороны филологов и патрологов. И только теперь, в последние десятилетия прошлого века и в начале нынешнего, мы с отрадой наблюдаем подлинный взлет исследований, посвященных преподобному Максиму. Его сочинения выходят в критических изданиях, переводятся на русский язык и оказываются в центре внимания.

По нашему глубокому убеждению, философско-богословское наследие преподобного Максима Исповедника столь велико, что его учение заслуживает внимания не только узких специалистов, но и широкой публики. Разумеется, для этого необходимо изложить мысль святого отца более простым языком, понятным для наших современников.

В предлагаемом читателю издании цитаты из сочинений Максима Исповедника приводятся в основном по русским переводам (см. библиографию в конце книги), с некоторыми поправками и уточнениями. Не переведенные ранее тексты даются в нашем переводе.

В конце помещено Приложение-хрестоматия, куда включены преимущественно фрагменты сочинений преподобного Максима, цитируемые в основном тексте нашего издания. Их задача – дать возможность читателю лично соприкоснуться с подлинными текстами Максима Исповедника, оценить их сложность, многоплановость и глубину, стилистические и жанровые особенности. Кроме того, поскольку имеющиеся на сегодня русские переводы не всегда точны и безупречны, в Приложении дается греческий оригинал разбираемых текстов.

Эта книга увидела свет благодаря инициативе и всесторонней поддержке Ярослава Совгиры. С материалами ознакомился, предложив важные уточнения и поправки, кандидат богословия, протоиерей Вадим Леонов. Выражаем надежду на то, что книга окажется полезной как скромный шаг на великом пути освоения интеллектуального наследия древних христианских мыслителей.

Преподобный Максим Исповедник родился около 580 года и скончался 13 августа 662 года в Лазике (Западная Грузия), куда он был сослан за непреклонные убеждения. За свою долгую жизнь преподобный Максим совершил немало путешествий, написал множество богословских сочинений, но главным делом его жизни стало сопротивление ереси монофелитства, которая охватила в то время агонизировавшую Империю.

Преподобный Максим, наряду со святыми Софронием Иерусалимским и Мартином Римским, стал главным защитником православия в VII веке. Он был одним из немногих богословов, кто осмелился открыто выступить с неприятием догматических новшеств, исходивших непосредственно от высших церковных и государственных властей. Учение о «едином волении» Христа (монофелитство), трансформировавшееся из теории о «едином богомужнем действии» (моноэнергизм), представляло собой типичный продукт «политического богословия», призванный примирить с официальной Церковью восточных, прежде всего западносирийских, антихалкидонитов. Эта конфессиональная группа, долгое время находившаяся в Империи на положении гонимых «диссидентов», усилилась в ходе Персидской войны (602–628 гг.) и стала влиятельной силой, с которой император Ираклий искал церковно-политического компромисса. Монофелитство, объявленное императорским указом («Эктесис» 638 г.) в качестве официальной доктрины, провозглашало единое богочеловеческое воление во Христе, что выглядело как шаг навстречу исповедуемому антихалкидонитами учению о единой богочеловеческой природе (так называемое монофизитство, или «миафизитство»). Из-за начавшихся арабских завоеваний своей цели на Востоке новый компромисс не достиг, зато привел к затяжному церковно-политическому кризису внутри самой Империи, в котором Максиму Исповеднику предстояло сыграть ключевую роль.

Читать дальше