Рудольф Баландин - Загадка Туринской Плащаницы

Кстати сказать, такое обновление вовсе не обязательно приближает к познанию истины. Напротив, нередко новые гипотезы и теории обретают авторитет благодаря шумной рекламе и восторженной популяризации, даже несмотря на свою примитивность, сомнительность и слабое обоснование. Им придают ложную многозначительность, броскую парадоксальность. За последние десятилетия так происходит во многих областях теоретических знаний. К числу таких весьма сомнительных концепций относятся, на мой взгляд, теория Большого взрыва в космологии, глобальная тектоника плит в геологии, идеи о происхождении жизни на Земле и возрасте нашей планеты, Солнца, Галактики, Вселенной…

Это свидетельствует не о деградации науки вообще, не о порочности ее метода, а всего лишь о кризисе фундаментальных научных теорий в наш век господства техники и узкой специализации ученых. Популярные ныне теоретические научные представления о Природе и человеке требуется решительно пересмотреть и обновить. При всех своих талантах узкий специалист не способен делать широкие обобщения, охватывающие целый ряд дисциплин (как это характерно для учения В. И. Вернадского о биосфере). По той же причине затруднена, в частности, разгадка тайны Туринской Плащаницы.

Иногда начинает казаться, будто какие-то высшие силы не без иронии лишь чуть-чуть приоткрывают тайну Туринской Плащаницы. Создается иллюзия близкой ее разгадки, но затем вновь и вновь задергивается эта завеса.

Казалось, что радиоуглеродный анализ однозначно указал на время создания этой реликвии: позднее Средневековье. Но уже вскоре после этих определений прокатилась волна скептицизма. В 1992 году в Германии были изданы две книги, где доказывались хитроумные манипуляции католиков-умельцев, некогда изготовивших поддельную плащаницу.

Другую версию предложил ученый из ЮАР Николас Аллен. По его мнению, Туринская Плащаница представляет собой первую фотографию не в переносном, а в самом прямом смысле. Для этого, по его словам, уже в те времена имелось все необходимое: примитивные физические приборы и химикаты, позволяющие фиксировать изображение. Алхимики уже тогда обнаружили светочувствительность сульфита серебра, а фиксаж могли осуществлять с помощью раствора аммиака.

Помимо теоретических соображений Аллен провел показательный эксперимент. Он воссоздал на полотне изображение человека по открытому им «средневековому» методу.

Все встало на свои места: не священная реликвия, а подделка или, в лучшем случае, выдающееся достижение средневековой науки.

В общем, такое не исключено. Но все-таки выглядит сомнительным.

Вспомним: на Туринской Плащанице имеются бесспорные следы человеческой крови. Нет никаких оснований предполагать, что эти потеки и пятна были нанесены специально. Из тела данного человека вытекали струйки крови, а из небольших порезов и ссадин выступали ее капли. Следовательно, «фотографический метод», предложенный Н. Алленом, может объяснить только получение самого изображения. А надо иметь в виду все факты, связанные с Туринской Плащаницей, начиная от способа изготовления ткани, пыльцы растений и кончая следами крови.

Если даже предположить, что в Ватикане восемь веков назад сумели сфабриковать Плащаницу, то почему бы и потом не воспользоваться тем же методом? Этот единственный экземпляр не раз подвергался опасности и мог погибнуть. Почему бы не подстраховаться?

Наконец, трудно поверить, что изобретатели «средневековой фотографии», проведя один успешный опыт, на этом остановились, и засекреченность метода, выходит, была абсолютно надежна. Почему ни тогда, ни в последующие века никто не сделал того же изобретения? В истории науки и техники такой случай был бы единичным, что само по себе граничит с чудом.

Таким образом, оба новых варианта – подделка и «средневековая фотография» – не выглядят убедительными. Это – лишь гипотезы, вызывающие серьезные сомнения.

Более интересны другие предположения. Они исходят из возможности более древнего, чем показали радиоизотопные анализы, возраста реликвии. О них мы уже упоминали. Во-первых, взятая на исследование частичка края Плащаницы множество раз на протяжении столетий побывала в руках людей: ее трогали, целовали и она, можно сказать, пропиталась иного времени органикой. Во-вторых, согласно некоторым данным, органические полимеры, входящие в ее состав, под действием высоких температур теряют одни изотопы и сохраняют другие, что заметно сказывается на точности «радиоактивных часов». А Туринская Плащаница, как известно, почти шесть часов находилась в горящем храме. Монахи поливали водой серебряную раку со святыней, однако температура, судя по тому, что металл плавился, доходила до 960 градусов. В-третьих, если реликвию основательно кипятили в растительном масле, то ткань пропиталась «молодыми» углеводородами.