Коллектив авторов - «Ислам, имеющий мирную и добрую сущность». Дискурс о традиционном исламе в среде тюрок-мусульман европейской части России и Крыма

Однако, не находя свидетельств существования единой организации обновленцев в России, нельзя вместе с тем отрицать и того, что общественные и религиозные деятели, выступающие с призывами к обновлению в исламе, как минимум содействуют продвижению друг друга – как внутри самой системы духовных управлений, так и вне ее [299]. Так, например, Дамир Мухетдинов регулярно приглашал на организуемые при его участии мероприятия Т. Ибрагима, Р. Батрова и А. Садриева, а также предоставлял им трибуну на страницах контролируемых им изданий.

Из трех ведущих обновленцев, работавших в системе муфтиятов, за свои взгляды пострадал лишь Арслан Садриев. Он был уволен в июне 2017 г. (то есть более чем за полгода до издания фетвы «О коранитах») – после публикации в издании «Бизнес Онлайн» интервью. Садриев публично подверг сомнению необходимость соблюдать пятикратную молитву в установленное время, поститься все тридцать дней в месяц Рамадан и др. [300]Примечательно, что интервьюером выступил Рустам Батров.

Согласно официальному заявлению на сайте ДУМ РФ, Равиль Гайнутдин лишил Садриева «духовного сана (так в тексте. – Р. Б. ) и отстранил от должностей имама-мухтасиба Московской области, имама-хатыба Местной религиозной организации мусульман Сергиево-Посадского района» [301]. В реальности Садриев остался руководителем мусульманской общины в Сергиевом Посаде. Единственное, что изменилось, – возглавляемый им «приход» больше не входит в структуру ДУМ РФ.

Заслуживает внимания то обстоятельство, что Садриев никогда не скрывал своих взглядов и открыто высказывал их, по крайней мере в частных беседах, задолго до своего увольнения [302]. Поводом для скандальной отставки, по-видимому, послужило то обстоятельство, что Садриев сделал это публично на страницах популярного издания [303].

Таким образом, обновленческое движение в современном российском исламе представлено несколькими религиозными деятелями, работавшими или продолжающими работать на административных должностях в федеральных и региональных муфтиятах. Научным авторитетом для обновленцев выступает профессор Тауфик Ибрагим – светский ученый, выступающий за критический подход к Сунне и призывающий отдавать предпочтение Корану при решении богословско-правовых проблем. Организации мусульманских обновленцев в России как единой структуры с общепринятой идеологией не существует. Признавая авторитет Тауфика Ибрагима, другие заметные в публичном пространстве представители обновленчества в российском исламе не согласовывают с ним или друг с другом свои публикации, однако стараются продвигать друг друга в СМИ, а также в различных учреждениях и организациях. Что касается связей с представителями реформистски ориентированных религиозных деятелей за рубежом, то о подобного рода взаимодействии ничего определенного не известно. Несмотря на заявления некоторых обновленцев о том, что обновленчество в российском исламе является частью международного реформистского движения [304], подобные утверждения выглядят скорее декларацией о намерениях и попыткой обосновать собственную легитимность в глазах российских мусульман [305].

«Коранический гуманизм» и мусульманское обновление

Рустам Батров подверг фетву «О коранитах» уничтожающей или, если быть точным в терминологии, уничижительной критике практически сразу после ее издания. Один из основных выводов, которые делает Батров, – фетва свидетельствует об интеллектуальном банкротстве Совета улемов СМР и ДУМ РФ. По мнению Батрова, имея целью опровергнуть взгляды «отрицателей Сунны», авторы документа фактически пришли к противоположным выводам [306].

Действительно, те, кого принято называть «традиционалистами», не смогли выступить с серьезным богословско-правовым анализом текстов, публикуемых обновленцами, если не считать публицистических заметок в мусульманских электронных изданиях [307]. Единственным документом, в котором предпринята попытка рассмотреть взгляды оппонентов с богословско-правовой точки зрения, была фетва «О коранитах». Но и в ней, как уже было отмечено, не содержится критики воззрений обновленцев, или «коранитов». Фактически и фетва, и другие публикации сводятся к констатации общеизвестного и совершенно не оспариваемого так называемыми коранитами тезиса, что Сунна является важным источником мусульманского вероучения, и любые попытки подвергнуть сомнению это утверждение являются признаком неверия [308].