Григорий Суглобов - Союз креста и меча (Церковь и война)

Опасения большевистской газеты были не напрасны. Военное духовенство в годы революции было серьезным противником, с которым следовало считаться. Деятельность церковников высоко оценивалась царскими генералами. Например, командир 5-го Белостокского полка радостно сообщал начальству, что в подчиненном ему полку бунта не было. «Не могу, — писал он, — не засвидетельствовать о похвальной и в высшей степени плодотворной деятельности вообще, а в это тяжелое время в особенности, полкового священника И. Брянцева, который не только постоянно вел с нижними чинами полезные беседы, но и в эти тяжелые дни не забывал своей паствы; без зова являлся он днем и ночью в полк, чтобы своим пастырским словом и теплым сердцем поддержать дух, вселить любовь — быть твердым и верным слугой царя и отечества и остаться верным долгу и присяге».

Гапоны в рабочем движении, брянцевы в армии стеной встали на пути большевистской правды. Они стремились отгородить армию от восставшего народа, от идей пролетариата. И кое в чем преуспели. Многие солдаты в то время так и не поняли ни характера, ни целей народной революции. Они остались в стороне от исторических событий, нередко даже сами сдавали полковым священникам «крамольные» листовки. Однако не везде было так.

Духовенству не удалось обмануть и увлечь за собой солдат в Харькове и Киеве, Минске и Ташкенте, Воронеже и Пскове, Владивостоке и ряде других городов. Революционная волна захватила моряков Севастополя и Кронштадта. Красное знамя взвилось над легендарным «Потемкиным». Здесь солдаты и матросы восставали и расправлялись с ненавистными командирами и заодно духовными пастырями. Вооруженная опора царского самодержавия начала колебаться. К армии с воззваниями стали обращаться не только военные священники, но и маститые иерархи православной церкви. Митрополиты и епископы лично проводили религиозную обработку частей, расположенных в их епархиях. «Христолюбивое воинство! — призывал новобранцев своей епархии епископ Волынский Антоний. — Господь призвал вас на подвиг: учиться воинскому искусству и защищать нашу родную землю от врагов внутренних — бунтовщиков… Если наш царь пошлет вас в поход на усмирение мятежников, вы должны жертвовать и здоровьем и самою жизнью для исполнения священной присяги и для спасения Руси православной».

Духовенство помогло самодержавию удержать значительную часть армии от революционных выступлений" В целом армия осталась опорой царя. Военные священники справились со своей задачей. Часто им удавалось даже предотвращать волнения в казармах. Когда в г. Остроге солдаты 2-го батальона Путивльского полка вышли на площадь и потребовали улучшить материальное снабжение, к возбужденным солдатам вышел полковой священник и успокоил их. Протест не вылился в открытое выступление.

Перед тем как отправить войска в карательные экспедиции, военное духовенство служило молебны, набивало головы солдат библейскими сказками о том, как хорошо приводить в христианскую веру своих родных братьев. И "умиротворенные" солдаты с богом в душе шли пороть мужиков, расстреливать рабочих.

Чтобы нижние чины не забыли божественных наставлений, полковые священники часто сами отправлялись в карательные вылазки. Многие из военных священников лично участвовали в карательных расправах над рабочими. Военный священник Соболев был награжден в 1905 г. высшей церковной наградой — синодальным наперсным крестом. За что? Об этом очень хорошо, хотя далеко не полно, говорит наградное представление: "Отряд неоднократно участвовал в боевых столкновениях с шайками мятежников и революционеров, и всегда священник находился безотлучно при отряде". Соболев не покидал отряд, когда расстреливали рабочих, он воодушевлял солдат личным примером при порке крестьян. Каким бы кровавым делом ни занимались солдаты, они видели своего пастыря и осеняющий их святой крест.

В наградных представлениях на других священников часто упоминается одна фраза: "Содействовал властям в получении сведений".

Растленную работу в армии церковники особенно усилили осенью 1905 г., когда был опубликован царский манифест от 17 октября.

Протопресвитер Желобовский вскоре после опубликования манифеста собрал всех военных священников для определения крутых мер против революционного движения. "Наша паства, — говорил он, — войско; оно защита веры, царя и отечества. Если войско поколеблется, где искать опоры?" А после он разразился большой статьей, где детально разобрал обязанности православной паствы. На земле, утверждал протопресвитер, первый человек, ради которого только и стоит жить, — царь. "Затем, — продолжал Желобовский, — после царя следуют пастыри духовные, которые руководят жизнью нашей души, сообщают нам о таинствах церковной божественной благодати и наставляют нас честной и трудолюбивой жизни". Далее он перечислял начальников гражданских, военных и прочую челядь царских канцелярий и призывал защищать их. Журнал военного духовенства не уставал твердить: "Царь есть представитель божьей власти на земле. Отстоять веру — значит защитить царя".