Георгий Ореханов - Лев Толстой. «Пророк без чести» - хроника катастрофы

Во-вторых, писатель совершал преступление против самого государства, ибо подверг в новых трактатах ожесточенной критике все государственные институты – власть, суд, полицию, армию. Это не было выступление либерала – представителя одной из парламентских фракций, критикующего консервативные государственные порядки и институты. Это была критика человека, утверждавшего, что современное государство в целом, как принцип, носит совершенно антихристианский характер.

В-третьих, Толстой был преступником против семьи – и как общественного института, и против своей собственной семьи. Институт современной семьи в повести «Крейцерова соната» был объявлен фикцией и обманом, цивилизованной формой разврата. В своей собственной семье Толстой провоцировал тяжелый конфликт, проповедуя нравственные нормы, которые удовлетворяли далеко не всех ее членов. К тому же писатель предпринял попытку оставить своих детей без наследства (об этом далее).

Кроме того, Л. Толстой, выдающийся русский художник слова, совершал преступление против культуры, обвиняя писателей, поэтов, живописцев в том, что они занимаются бесполезной работой, плоды которой совершенно недоступны простому народу и не нужны ему.

Далее, Толстой совершил преступление против собственного таланта. Он отрекся от всего, что было написано им до духовного переворота, объявляя чушью и ненужным делом романы, на которых вырастали целые поколения русских образованных людей.

И, наконец, последний пункт обвинения, может быть, самый главный. Граф Л. Толстой совершал преступление против десятков и сотен тысяч его читателей, простых обывателей, героев А. П. Чехова, пытаясь убедить их в том, в чем они убеждаться совершенно не хотели: перестать вести праздную жизнь, перестать грешить, обратиться к заповедям Нагорной проповеди.

Состав преступлений налицо, и теперь мы должны заняться изучением материалов дела, проанализировать вещественные доказательства, выявить соучастников, выслушать показания свидетелей обвинения и защиты, ознакомиться с обвинительным приговором.

Круг соучастников и свидетелей нуждается в обосновании. Около Толстого всегда было много людей. Это члены его семьи (несколько десятков), это друзья Ясной Поляны (еще несколько десятков, среди которых многие выдающиеся русские писатели, критики, журналисты, философы). Наконец, это посетители. Тут счет пойдет на сотни (а за 50 лет мировой славы, после издания «Войны и мира», и на тысячи).

У читателя этой книги может возникнуть вопрос, каким критерием я руководствовался, выбирая в качестве свидетелей обвинения и защиты конкретных лиц. Критериев несколько.

Это большая любовь к Толстому, которая проявлялась в жизни очень близких ему людей – жены Софьи Андреевны, дочери Александры Львовны, сестры Марии Николаевны, тетушки Александры Андреевны. Это была любовь безусловная, везде и всегда.

С другой стороны, в книгу вошли свидетельства лиц, которые Толстого любили гораздо меньше, или любили только как писателя, или не любили вовсе, но их нелюбовь и критика обогатили русскую культуру замечательной полемикой, глубокими переживаниями и мыслями. Яркий образец такого рода являет Константин Николаевич Леонтьев.

Исходя из этих критериев, я не включил в число свидетелей некоторых русских авторов (Горький, Чехов, Бунин), которые могли написать о Толстом много интересного, но никакого влияния на его жизнь не оказали и сами воспринимали себя по скромности представителями совершенно иной «весовой категории». Особняком стоит здесь фигура Фета. Фет очень долгое время был другом-врагом Толстого, много с ним переписывался. Но Фета, похоже, не очень сильно интересовала религиозная проблематика, поэтому для моей книги он не дал бы много нового материала.

Начнем мы работу с подробного рассмотрения фактов жизни и деятельности главного соучастника преступления Л. Н. Толстого.

Россия узнала о «религии Л. Н. Толстого» благодаря беспрецедентной издательской деятельности его ближайшего друга и единомышленника В. Г. Черткова. Эта деятельность в буквальном смысле слова имела всемирные масштабы.

Личность В. Г. Черткова представляет большую загадку. И самое большое, самое загадочное в ней – как такой человек мог «протиснуться» к Толстому, завоевать первое место рядом с ним, завоевать не только его симпатию, что было под силу многим другим его современникам, но поистине завоевать ум и сердце. Причем овладеть писателем настолько, что в силу его власти многие современники просто не верили, не хотели верить.