Барт Эрман - Почему мы страдаем? [Как получилось, что в Библии не нашлось ответа на этот вопрос]

Христиане потом, конечно, стали думать, что в отрывке подразумевался их мессия, Иисус. Об этом я ещё скажу несколько слов, но сейчас нас интересует, что подразумевал Второ-Исайя в своём историческом контексте. Если этот отрывок относится к «моему рабу, Израилю», что всё это значит?

Как и другие пророки, Второ-Исайя полагал, что за грех положено наказание. Израиль, раб Божий, изгнанный в Вавилон, сильно пострадал от рук своих угнетателей. Эти страдания послужили искуплением. Изгнание Израиля искупило грех подобно тому, как служит искуплением за грех животное, принесенное в жертву в храме. Оно страдает за чужие грехи. Второ-Исайя использует метафору, идентифицируя Израиль в качестве личности, «раба Господня», и показывает, что изгнанные люди пострадали за других. Через них весь народ может быть прощён, восстановлен в правильных отношениях с Богом и возвращен в обетованную землю. [38] Чтобы ознакомиться с другими толкованиями на «страдающего раба», обратитесь к заслуживающим внимания комментариям на Второ-Исайю, напр. Richard J. Clifford, Fair Spoken and Persuading: An Interpretation of Second Isaiah (New York: Paulist, 1984), или Christopher Seitz, «The Book of Isaiah 40–66» в The New Interpreter’s Bible, edited by Leander Keck (Nashville: Abingdon, 2001), 6:307–551. Другими словами, логика этого отрывка коренится в классическом понимании страдания: грех требует наказания, а страдание наступает из-за непослушания.

Хотя изначально Второ-Исайя обращался к изгнанному Израилю с целью объяснить ему, что понесённого народом наказания достаточно для примирения с Богом, христиане впоследствии рассматривали его слова о страдающем рабе в мессианском смысле, как указание на распятого Иисуса. Важно помнить, что, когда христиане сначала передавали истории о распятии Иисуса устно, а потом авторы Евангелий описывали то, что произошло при распятии письменно, они сопровождали свои повествования отрывками, подобными виденными нами здесь, в Ис 53 (и Пс 22, например). Описание страдальца в этих отрывках придавало христианским рассказам о страстях Иисуса должную глубину. Соответственно, страдающий раб, первоначально считавшийся Израилем, «как агнец» молчал во время своих страданий (Ис 53:7), и Иисус был показан молчащим во время своего испытания. Страдающий раб «к злодеям причтен был» (53:12), и Иисус был распят между двумя злодеями. Раб был «презрен и умален пред людьми» (53:3), и Иисус был отвергнут своим народом и поруган римскими солдатами. Раб «изъязвлен был за грехи наши» (53:5), и смерть Иисуса, как полагали, принесла искупление. Раб был «погребен у богатого» (53:9), и считалось, что Иисус также был похоронен состоятельным человеком, Иосифом Аримафейским. Раб, как полагали, был оправдан после его страданий, чтобы «воля Господня благоуспешно исполнялась рукою его» (53:10), и об Иисусе сказано, что он был воскрешен из мертвых. Вовсе не случайно повествования о распятии в Новом Завете созвучны с Ис 53 — новозаветные авторы при написании своих текстов размышляли о страдающем рабе у Исайи.

Наше исследование подводит нас к одному важному выводу: классический взгляд на отношение греха и страдания есть не только на страницах Ветхого Завета. Он занимает центральное место и в богословии Нового Завета. Почему Иисус должен пострадать и умереть? Потому что Бог должен наказать грех. Второ-Исайя предложил ранним христианам схему для понимания страшных страданий и смерти Иисуса: это было страдание, понесённое ради других. Именно через смерть Иисуса люди смогли примириться с Богом. Иисус был жертвой за грех.

Я уже упоминал, что это мнение выражено в Новозаветном Послании к Евреям, где предпринята попытка показать, что религия, основанная на Иисусе, намного превосходит религию иудаизма во всех отношениях. Для автора послания Иисус превосходит Моисея, который дал закон иудеям (Евр 3); он превосходит Иисуса Навина, который завоевал землю обетованную (Евр 3); он превосходит священников, которые приносят жертвы в храме (Евр 4–5); и, самое главное, он превосходит сами жертвы (Евр. 9-10). Смерть Иисуса рассматривается как совершенная жертва, которая лишила смысла все другие (еврейские) жертвоприношения тем, что она наделила совершенной святостью (или «освятила») тех, кто принял ее: по воле Божьей «освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа» (10:10); ибо Христос принес «одну жертву за грехи» (10:12). Здесь подразумевается та идея, что страдание одного замещает страдания других; опосредованно совершается искупление тех, кто заслужил гнев Божий.