Барт Эрман - Петр, Павел и Мария Магдалина

Книга Барта Эрмана является научно-популярной. Но какую науку она популяризирует? Вопрос не праздный, ибо о существовании этой науки знают далеко не все. Наука эта именуется библе-истикой. Важнейшей ее частью является новозаветная наука (так в западной литературе принято называть раздел библеистики, занимающийся изучением Нового Завета). К сожалению, в нашей стране эта наука не получила должного развития, да и ее достижения у нас мало известны. Чтобы понять, почему так произошло, следует кратко рассказать о ее истории.

Научное изучение Нового Завета и истории возникновения христианства началось в самом конце XVIII века, сначала в рамках развития протестантского богословия (главным образом в Германии). Начало новозаветной науки совпало с формированием научного критического направления в историографии и в филологии. Ведь до конца XVIII века не подвергалось сомнению не только содержание Библии, но в целом господствовало некритическое доверие к древним авторам. В 1795 году Фридрих Август Вольф в «Пролегоменах к Гомеру» поставил под сомнение возможность написания гомеровских поэм одним автором и усомнился в существовании Гомера. В вышедшей в свет в 1811–1832 годах «Римской истории» Бартольд Георг Нибур показал легендарный характер повествования Тита Ливия о ранней истории Рима и разработал методику выделения исторического зерна из мифологических преданий. В 1824 году в «Истории германских и романских народов» Леопольд фон Ранке сформулировал цель историка — показать, «как всё было на самом деле».

Библеистика с самого начала восприяла критическую методологию исторической и филологической науки. Это требовало подлинного переворота в сознании: ведь к Священному Писанию теперь следовало подходить не как к сакральному тексту, вдохновленному Богом, а так же, как историки и филологи исследовали Гомера, Геродота, Тита Ливия и любого другого древнего автора. Один из основоположников новозаветной науки, глава Тюбингенской богословской школы Фердинанд Кристиан Баур писал: «Чтобы понять христианство, нужно поставить его в историческую связь и насколько возможно разложить его на составные элементы; следует понять христианство как учение, соответствующее духу своего времени, и как форму религиозного сознания, подготовленную предшествующим развитием человечества».

За 200 лет своей истории новозаветная наука преодолела первоначальную зависимость от теологических и философских установок, а также крайностей гиперкритицизма, и смогла достичь значительных результатов. Новый Завет к настоящему времени является едва ли не наиболее исследованным текстом в мировой литературе.

В середине XX века расширяется источниковедческая база изучения возникновения христианства. В 1945 году в Египте в районе Наг-Хаммади крестьяне случайно находят собрание более пятидесяти текстов: апокрифических (то есть не вошедших в новозаветный канон) евангелий, апокалипсисов и других сочинений, преимущественно относящихся к гностицизму — мистическому течению первых веков нашей эры, игравшему большую роль в первоначальном христианстве. К 1947 году относится открытие «Свитков Мертвого моря» (или Кумранских рукописей), принадлежавших иудейской секте ессеев, оказавших, по-видимому, существенное влияние на формирование христианства.

Но почему так невелик вклад в новозаветную науку российских исследователей? До начала XX века мешала духовная цензура. Только после 1905 года стали появляться переводы на русский язык некоторых научных трудов по новозаветной проблематике. Вскоре после революции 1917 года вышли научно-популярные книги известного отечественного историка-античника С.А. Жебе-лева «Евангелия канонические и апокрифические» и «Апостол Павел и его послания», в которых излагались достижения новозаветной науки.

Однако советский период оказался также неблагоприятным для ее развития. Господствовали атеистические установки и требовались не научные исследования, а антирелигиозная пропаганда. Достижения науки в изучении Нового Завета и раннего христианства оставались невостребованными, а под видом научной литературы на русский язык переводились популярные труды представителей так называемой мифологической школы, всеми правдами и неправдам доказывавших «мифологичность» Иисуса и едва ли не всех новозаветных персонажей. К ним примыкали и отечественные авторы, поскольку на протяжении десятилетий признание исторического зерна новозаветных повествований рассматривалось как чуть ли не религиозная апологетика. Лишь с 70-х годов прошлого столетия стали появляться труды, не вполне вписывавшиеся в господствующее течение (работы И.С. Свен-цицкой, М.К. Трофимовой).