Том Райт - День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Во-первых, я сказал «меньше того» потому, что контекст сам по себе ничего не говорит о наказании , о котором так часто думают толкователи данного отрывка. Как мы уже видели, убийство жертвенных животных в Древнем Израиле не было важнейшей частью жертвоприношения. Их убивали не на алтаре (важное отличие от многих языческих ритуалов). Животному перерезали горло, и это было просто прелюдией к выпусканию крови, символизирующей его жизнь, которая потом использовалась как важнейшее средство для очищения верующих, а также святого места с его утварью. Это позволяло Богу встретиться со своим народом так, чтобы это не обернулось катастрофой. И такая встреча происходила именно на kappōreth , на этом месте очищения. Тут речь не идет о наказании. Ни «покрытие», как это понимали ранее, но «очищение» новых исследователей не несут в себе такого смысла.

В Книге Левит есть только одно место, где исповеданные грехи возлагают на голову животного – «козла отпущения», – причем именно в этом случае его не приносят в жертву. Он ведь стал нечистым и потому непригодным для жертвоприношения. Его изгоняют в пустыню. Хотя позднейшая традиция указывает на то, что человек, изгоняющий козла в пустыню, затем его убивает, столкнув с обрыва (вероятно, чтобы он не вернулся назад и не осквернил народ или святилище снова), это убийство, даже если предположить, что так оно и совершалось, было связано с символическим устранением греха, а не с тем, что козел нес наказание вместо народа.

Более того, и козел, которого убивали в тот самый день , и животные, которых резали регулярно в течение всего года как жертву за грех, не несли «наказания» вместо людей. Жертва за грех была знаком покаяния за случайные грехи: за плохие поступки, которые человек не намеревался совершить или намеревался, не зная, что это грех. (По установлениям, если человек знал и намеревался совершить грех, жертвы в такой ситуации не приносятся. Такие поступки следует наказывать, а не прощать.) И когда Павел в Римлянам 3:25 говорит, что Бог сделал Иисуса hilastērion , он не имеет в виду, что Бог наказал Иисуса за грехи Израиля или мира. Если бы он хотел сказать это, он не стал бы использовать такие слова, которые указывают на День искупления. Речь там о другом.

Этот вывод подкрепляют два других соображения. Во-первых, как мы уже отмечали, ссылаясь на 5:9, Павел не намеревался в этом отрывке говорить о том, что наказание, готовое обрушиться на грешников, – «гнев» из текста 1:18–2:16 – вместо них понес на себе Иисус. В 5:9, как и в 1 Фессалоникийцам 1:10 и 5:9, «гнев» все еще дело будущего, а те, кто в Мессии, будут избавлены от него; а текст 3:21–26 говорит о том, что происходит «в настоящее время» (обратите внимание на слова «но теперь» в стихе 21 и «в настоящее время» в стихе 26). Когда в 5:9 Павел говорит, что «нас объявили оправданными кровью его», он указывает на предварительное условие спасения «от будущего гнева», но не заявляет, что это спасение уже произошло. Глядя на будущее в 8:3–4, он говорит о Боге, осуждающем грех во плоти Мессии, так что уже «нет осуждения». Это слова о последнем судном дне. Идея заместительного наказания, которую, как мы видели, Павел заботливо помещает в контекст долгой истории Израиля и странного действия Закона, есть та истина, к которой стремится текст 3:24–26. Но когда мы преждевременно вносим идею «искупительной жертвы» в этот отрывок, это мешает понять и его, и доктрину.

Есть и другое указание на то, что в 3:25–26 Павел не хотел сказать, что Бог наказал Иисуса за грехи людей. Он говорит о том, что Бог «простил» прошлые грехи по своему anochē , своему «долготерпению». (Буквально можно было бы перевести: Бог «прошел мимо» грехов, оставил их без внимания. Трудно сказать, есть ли тут аллюзия на Исход. В английском языке существует тесная связь между passing over [ «переход», «прохождение мимо»] и Passover [ «еврейская Пасха», «Песах»], но ее нет в греческом.) При обычном толковании в свете теории «договора дел» читатель полагает, что речь тут идет о том, как наказываются грехи. Но вся суть слова anochē в том, что грехи не наказываются. В Римлянам 2:4 Павел спрашивает воображаемого собеседника, не пренебрегает ли тот в своем высокомерии «богатством благости Его и незлобием ( anochē ) и долготерпением», которые должны вести к покаянию. Наказание последует в будущем, если упустить нынешние возможности: «по ожесточению твоему и нераскаянному сердцу ты накапливаешь себе гнев на день гнева» (2:5). В нашем же отрывке речь идет не о том, что это наказание пало на Иисуса, но скорее о том, что Бог «закрыл глаза» на накопившиеся грехи. Он, как Павел говорил в Афинах, оставляет без внимания прошлое (Деян 17:30).