Маркус Борг - Последняя неделя. Хроника последних дней Иисуса в Иерусалиме

Таким образом, Пасха является центральным событием. Но что это было? О чем эти Пасхальные истории? На одном уровне ответ очевиден: Бог воскресил Иисуса. Утвердительный ответ. И что это значит? Это о самом захватывающем чуде, которое когда-либо было? Это насчет обещания загробной жизни? Это о Боге, доказывающем, что Иисус действительно был его сыном? Или что?

Когда мы думаем о Пасхе, мы должны рассмотреть несколько основополагающих вопросов. Эти рассказы есть Пасхальные рассказы? На каком языке они говорят, и как этот язык используется? Предназначены ли они как исторические рассказы и, каким образом, их понимали как историю, запомнившуюся (правильно или неправильно)? Или они используют язык притчи и метафоры, чтобы выразить истины, которые гораздо больше, чем фактические? Или какое-то сочетание этих двух?

У тех из нас, кто вырос христианином, есть ”предвзятость" понимания Пасхи, точно так же, как и со Страстной Пятницей и Рождеством, которая формирует наше видение этих историй. Так поступают большинство людей, которые не христиане, но которые что-то слышали о христианстве. Обычно, сформированный в детстве, образы и «представления», совмещают рассказы Пасхи из всех Евангелий в смесь, к которой добавлены христианские проповеди и учения, гимны и литургии. Мы приносим это предвосхищения в то, о чем Пасха, в евангельских историях.

Это широко распространенная установка подчеркивает историческую фактичность истории, в жёстких или более мягких рамках. Жесткие рамки - это утвержденные христианами, приверженцами библейского буквализма, видит каждую деталь как фактически, буквальную и безошибочно истинную. [14] Мы отмечаем попутно, что нет никакой внутренней связи между «непогрешимостью» и буквальным чтением Библии. Нет причин, по которым Бог не мог говорить на языке поэзии и притчи, песни и символа, метафоры и мифа. Но в современный период «библейский буквализм» и буквально-фактическая интерпретация идут рука об руку. Многие другие христиане утверждают более мягкую форму понимания. Осознавая различия в Евангельских историях, они не настаивают на фактической точности каждой детали повествования. Они знают, что свидетели события могут различаться в деталях (подумайте о расходящихся свидетельствах об автокатастрофе), но по-прежнему являются надежными свидетелями основной фактичности события (авария действительно произошла).

Так в рамках более мягкой формы, не беспокоятся о том, что на могиле был один ангел (Матфей и Марк) или два (от Луки), или о том, как совместить рассказы о том, что последователи Иисуса ожидали его в Иерусалиме и его окрестностях, где они пробыли до Пятидесятницы (Лк), с рассказом, что они возвратились в Галилею, где они впервые встретили воскресшего Иисуса (Матфей и Марк). Но, и более мягкая форма подтверждает историческую фактичность "основ": гробница действительно была пуста; это было потому, что Бог преобразовал труп Иисуса (а не, например, потому, что кто-то украл тело или потому, что они перепутали гробницу); и Иисус действительно явился своим последователям после свой смерти в форме, которую можно было увидеть, услышать и коснуться. [15] Ряд дополнительных аргументов идет с упором на историческую фактичность пасхальных историй (в более твердой или более мягкой форме). Во-первых, Пасха совершенно уникальна; это было единственный раз. Во-вторых, это впечатляющая уникальность демонстрирует, что Иисус действительно Сын Божий и что христианство истинно. Наконец, Пасха обычно связана с нашей надеждой на загробную жизнь: на Пасху Бог показал, что смерть еще не конец жизни.

Таким образом, для многих христиан центральное место занимает историческая фактичность пасхальных историй, так что, если бы они не произошли, таким образом, фундамент и истина христианства исчезли бы. Чтобы подчеркнуть это утверждение, часто цитируется стих Павла: «если Христос не воскрес, то наше воззвание было напрасным, и ваша вера была напрасной» (1 Кор. 15:14). Мы согласны с этим утверждением, даже если не считаем, что оно по своей сути указывает на историческую фактичность пустой гробницы. [16] Павел указывает, что если Бог не сказал «да» Иисусу, если Бог не оправдал Иисуса, тогда наша вера напрасна. Но, как мы увидим, Павел не аргументирует к пустой гробнице. Скорее, он обосновывает свою уверенность на воскресении Иисуса в явлениях Иисуса своим последователям и, в конечном счете, самому Павлу, которое Павел понимает как видения.