Барт Эрман - Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

Для понимания передачи преданий в первохристианстве – из уст в уста, когда евангелий не было, – еще важнее другие эксперименты Бартлетта. Они посвящены «серийному воспроизведению». В эксперименте, описанном выше, один и тот же человек наблюдал объект и неоднократно пытался воспроизвести его. А тут испытуемый рассказывал другому, тот – третьему, третий – четвертому и т. д. Опять же объектом мог быть и рассказ, и отрывок из прозы, и картинка. Бартлетт построил эксперимент так: испытуемый А, к примеру, дважды читал очень короткий отрывок. Потом ему давали в течение 15–30 минут поделать что-то еще, вслед за чем просили воспроизвести рассказ письменно. Потом испытуемому B показывали текст, написанный А, и просили прочесть его дважды. Через 15–30 минут каких-то других занятий он записывал то, что помнил. И так далее по цепочке, скажем, из десяти испытуемых.

В данном случае изменения в ходе передачи информации были очень серьезными. С каждым новым человеком она все более искажалась. И когда сравнивали оригинал рассказа/описания с версией десятого испытуемого, возникало ощущение, что это вообще разные истории! При этом изменения обычно шли в одном направлении. Материалы пропускались, сюжеты делались более гладкими (ибо появлялись связующие звенья между мыслями). Сплошь и рядом менялись детали. Бартлетт резюмирует:

Совершенно ясно, что при серийном воспроизведении материал подвергается поразительным и кардинальным изменениям. Эпитеты заменяются на противоположные; меняются местами события, эпизоды; числа редко остаются прежними уже через несколько воспроизведений; кардинально путаются мнения и выводы – вообще похоже, что за несколько звеньев цепочки может возникнуть едва ли не любая возможная вариация. 6

Далее Бартлетт отмечает, что эти контролируемые эксперименты проводились с очень неглупыми и очень образованными студентами Кембриджского университета, одного из лучших вузов англоязычного мира; результаты наверняка оказались бы намного хуже, если бы для опыта взяли не элитных студентов, а самых обычных людей. Можно представить, что происходило с «серийными воспроизведениями» проповедей Иисуса и рассказов о его жизни! Не надо думать, что раз там были очевидцы, то достоверность гарантирована (см. главу 3). И не надо думать, что устная по преимуществу культура – вроде той, какая была в ранней Римской империи – уберегла бы предания от искажений. О причинах этого мы скажем в главе 5, а пока подчеркнем мысль, которую высказал еще Бартлетт свыше восьмидесяти лет назад:

Из этого более «реалистического» опыта с памятью (т. е. не отделенного от жизненных условий, как заучивание бессмысленных слогов. – Б.Э. ) складывается полное впечатление, что человеческая память, как правило, подвержена ошибкам. 7

Мы уже сказали, что со времен Бартлетта памятью занимались специалисты разных областей. Некоторые результаты имеют прямое отношение к вопросу, как Иисуса вспоминали в десятилетия между его смертью и написанием евангелий. Сейчас психологи столько знают о памяти и ее механизмах, сколько Бартлетту и не снилось. Но некоторые из его глобальных открытий выдержали испытание временем, хотя и подверглись уточнениям. Резюмирует видный психолог Энгел Тулвинг, которого мы уже упоминали в главе 1:

Действие памяти во многом состоит не в репродукции и даже не в реконструкции, а в чистой воды конструировании. И сконструированные воспоминания не всегда соответствуют реальности. 8

Еще интереснее другое. Мы не только забываем и путаем факты, но и помним факты, которые не происходили в реальности. Относительно недавно ученые выяснили, что искаженные воспоминания можно человеку внушить, к примеру сообщив ему ложную информацию о прошлом («а помнишь, как…») Это может касаться даже личной биографии, в частности детства. У взрослого можно создать мысль, что ребенком он потерялся в магазине или случайно перевернул чашу для пунша на чьей-то свадьбе. Сейчас выясняется, что так обстоит дело и со вполне взрослой жизнью. Как убедительно показал, например, Дэниел Шактер, во взрослого человека можно ненароком внедрить искаженную память. 9По словам известной исследовательницы Элизабет Лофтус, «сфабрикованные воспоминания, будучи активированными, не отличаются от фактических». 10

Многие люди не станут отрицать, что подчас такое бывает. Но как правило, мы не захотим признать, что это случается часто, и уж тем более – с нами. Нам хочется думать, что наши самые яркие воспоминания – раз они такие яркие! – особенно надежны. Но оказывается, и это не так.