Джеймс Данн - Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства

б) Вопросы о безнравственности и браке, затронутые в 1 Кор 5–7, также могут отражать раннюю гностическую или догностическую мысль. Хорошо известно, что гностический дуализм духа и плоти мог привести либо к неразборчивости, либо к аскетизму. Коль скоро дух — это благо, а тело — зло, презренная "грязь" и тюрьма, держащая божественную искру в плену у материи, то с точки зрения логики безразлично, как обращаются с телом. То есть можно уйти в грубейшую чувственность (без вреда для духа) [498] Ириней Лионский, Против ересей, I. 6. 2; 25. 3–4; Климент Александрийский Строматы, III. 10. 1; Ипполит Римский, Отвержение ересей, VI. 19. 5; Епифаний Панарион, 40. 2. 4). или заморить себя воздержанием [499] Ириней Лионский, Против ересей, I. 24. 2; Ипполит Римский, Отвержение ересей, V. 9. 11; Епифаний, Панарион, 45. 2. 1–3). . Поэтому упоминаемая в 1 Кор 5–6 безнравственность вполне могла быть естественным следствием гностических взглядов на тело, а также известной своей вольностью атмосферы Коринфа (отсюда 6:15–20). И если в 1 Кор 7:36–38 (см. КП. — Ред .) имеется в виду аскетический или духовный брак, то это может быть результатом тех же основных гностических идей, возможно соединенных с реакцией против коринфской безнравственности и распущенности, а также ожиданием близкого конца [500] См., в частности, Ириней Лионский, Против ересей, I. 6. 3. .

в) Возникшее в христианской общине напряжение между евшими мясо и вегетарианцами очень напоминает разделение между гностиками и остальными людьми (гл. 8–10). Подобно позднейшим гностикам, "люди знания", очевидно, были высокого мнения о собственном знании (γνώσις) и понимании (8:1, 7,10,11) [501] Василид: «Благая весть же, согласно с ними, заключается в знании неземных вещей» (Ипполит Римский, Отвержение ересей, VII. 27. 7). Валентиниане: «Конец мира наступит, когда все духовные усовершенствуются через знание…»; «Они провозглашали, что обладают бо́льшим знанием, нежели остальные, и что они одни достигли величия в познании несказанных сил»; «Душа, душевный человек — спасаются знанием…» (Ириней Лионский, Против ересей, I. 6. 1; 13. 6; 21. 4). См. также: Ипполит Римский, Отвержение ересей, V. 6. 4. 6; Епифаний, Панарион, 26. 10. 7–9; 31.7. 8–9; Примандер, 26–27, 32 и т. д. , "Мы имеем знание" — было, очевидно, их горделивое притязание (8:1,10), как, возможно, и "мы любим Бога и познаны Им" (8:3 — ср. Еванг. Истины, 19:33). Следовательно, они никакого значения идолам не придавали и свободно присоединялись к храмовым празднествам — опять‑таки подобно гностикам II в. [502] Ириней Лионский, Против ересей, I. 6. 3; I. 24. 5.

г) Духовное самомнение, пневматика (они бы сказали "знание истинного положения дел"), возможно, отражается в некоторых (хотя и не всех) спорах, раздиравших Коринфскую церковь. Наибольшего выражения оно достигало в их поведении во время совместной трапезы и вечери Господней (11:17–22, 33): для части общины это был повод хорошо поесть, презрев при этом бедных ее членов (у которых еды было меньше) и пришедших позже. Почти наверняка речь идет о тех самых людях, чье превосходящее знание давало им право наслаждаться жизнью — к общей трапезе и вечере Господней они относились так же, как и к идольским празднествам, которые посещали (ср. 10:19–21) [503] Об отношении, выраженном в Посланиях к Коринфянам к крещению и евхаристии см. выше, § 39.5 и стр. 204–205, 206–207. . То же духовное самомнение заметно и в вопросе о духовных дарах (гл.12–14): они, несомненно, гордились своими духовными дарами (πνευματικά), особенно экстатическим вдохновением, когда они говорили "языками" (14:12,23,33) — они считали это проявлением высшей духовности и к не обладавшим столь же яркими дарами относились с пренебрежением (гл. 12:21). Не исключено, что 12:3 содержит одну из ранних формулировок типично гностической христологии: земной Иисус значения не имеет, значение имеет только небесный Христос [504] См. краткое обсуждение в кн.: Dunn, Jesus, pp. 234–235 и примечания 176, 177, 180. .

д) Позднейший гностицизм отличало убеждение, что, обретя знание об истинном положении дел и о себе, уже становишься "совершенным" [505] Так у Иринея Лионского, Против ересей, I. 6. 4; 13. 6; Климент, Строматы, III: 1 (Василид, Фрагменты, 8, 3); Ипполит Римский, Отвержение ересей, V. 8. 9; V. 8. 29; Деяния Фомы, 18:34; 36: 20; 42:28; 43:20; Евангелие от Филиппа 31, 100; Фома Атлет, 140:10–11; 145:17. . Подобным образом коринфские противники Павла подчеркивали "уже" и пренебрегали еще не наступившим эсхатологическим спасением. Отсюда язык в 4:8: "Вы уже сыты, вы уже разбогатели, без нас вы воцарились". Также и весь отрывок 10:1–12, очевидно, написан, чтобы предупредить тех, кто полагает себя уже достигшим совершенства (возможно, через участие в таинствах) [506] См. выше, § 39.5. Ср. Деяния Фомы, 26: «Возрадовавшись, молю вас принять и разделить со мной это причастие и молитву к Господу и возвыситься сим». . На самом деле они еще в пути и могут упасть вследствие своего напыщенного самодовольства — трагическим прообразом чего было происшедшее с израильтянами между Красным морем и Иорданом. Возможно, наиболее ясным примером подчеркнутого "уже" коринфских пневматиков было их отношение к воскресению (гл. 15). Очевидно, именно они в Коринфской церкви утверждали, "что нет воскресения мертвых" (15:12). Они могли считать, что будущего, грядущего воскресения нет: они уже восстановлены через участие в животворящем Духе, приобщаясь к воскресению Того, Кто, воскресши, Сам стал животворящим Духом (15:45). Отрицая воскресение мертвых, они имели в виду отрицание воскрешения (мертвых) тел: спасение не зависит от того, что случится с телом во время смерти или после нее. Воскрешение (материального) тела для гностика невообразимо, ибо противоречит его основопологающему представлению о дуализме духа и материи; напротив, спасение уже даровано, воскресение уже произошло в Духе воскресения [507] См.: J. H. Wilson, 'The Corinthians who say there is no resurrection of the dead', ZNW, 59, 1968, pp. 90–107, а также приводимые им цитаты на с. 95–97; также: Barrett, I Corinthians, pp. 347–348; Robinson, Trajectories, pp. 33–35; J. H. Schütz, Paul and the Anatomy of Apostolic Authority, Cambridge University Press 1975, pp. 85–86. . Таким образом, и здесь мы сталкиваемся со взглядами, типичными для позднейшего гностицизма [508] 2 Тим 2: 18; Иустин, Dialogue 80; Ириней Лионский, Против ересей, I. 23. 5; II. 31. 2; Тертуллиан, Об отводе дела против еретиков, 33, 7; О воскресении плоти, 19; Деяния Павла и Феклы, 14; Послание Регину, 49, 15–17; Евангелие от Филиппа 21, 63, 90, 95. См., однако, ниже, стр. 314–315. .