Виктор Кротов - Человек среди религий

Остаётся лишь просить о поддержке и на эту поддержку опираться.

Мы говорили уже о прообразе личности, который помогает нам понять задачи своего осуществления. К нему примыкает и представление о прообразе судьбы . Это такой жизненный путь, по которому мы могли бы идти при полном понимании своего прообраза личности, при безукоризненно точном внутреннем и внешнем ориентировании.

Как и прообраз личности, прообраз судьбы практически недостижим. Наша реальная судьба всегда складывается по-другому. Вопрос в том, какие зигзаги выписывает наша биография, насколько далеко она отклоняется от прообраза судьбы, расходится ли с ним всё значительнее или понемногу приближается к нему.

Таким образом, понятие прообраза судьбы является очень напряжённым и требовательным. Оно конструктивно, оно не оставляет особого места унынию и самоуничижения. А ведь так иногда хочется понять и посетовать на невозможность большего…

Внимание к прообразу судьбы помогает нам отличить участие высших сил в своей жизни от вторжения в неё сил хаотических, энтропийных, противостоящих судьбе механически или с умыслом. Отличить наши собственные удачи в угадывании верного направления от печальных ошибок. Благодаря представлению о прообразе судьбы, мы можем сохранить веру в осмысленность жизни, в её высший источник. Можем лучше сосредоточиться на своих главных жизненных задачах.

Что же это: прообраз личности, прообраз судьбы – методические приёмы ориентирования или ориентиры? В абстрактном виде о каждом из них можно говорить, наверное, как о способе ориентирования. Но по отношению к себе самому – это вполне определённые и взаимосвязанные ориентиры.

Прообраз судьбы больше связан с окружением, близким или дальним, чем прообраз личности. Он полностью погружён в общий рисунок бытия, находится в постоянном взаимодействии с ним, постепенно превращаясь в нашу реальную судьбу – и вместе с тем сохраняя свою внутреннюю неизменность. Мы не можем увидеть его освобождённым от обстоятельств, но можем стараться почувствовать, угадать, осмыслить его внутреннюю суть и сопоставить её со своей реальной жизнью.

Способность ощутить прообраз судьбы – своей, а иногда и чужой, – может наделить человека удивительным даром предвидения, но главное всё же не в этом. Ощущение прообраза судьбы соединяет нас со всем миром и с Высшим. Прообраз личности ещё можно в какой-то степени воспринимать изолированно, но прообраз судьбы выводит нас к ощущению архитектуры бытия, мира, жизни в целом. Он выводит нас к Высшему – как к необходимому центру этого бытия. И чем глубже мы вникаем в прообраз своей судьбы, тем точнее наши главные чувства настраиваются на сотрудничество с Высшим.

И на созвучие с прообразом личности.

Кроме чувства веры, большую роль здесь играет чувство призвания. Если чувству веры у человека не хватает насыщенности и силы, чувство призвания может многое взять на себя. Тогда внутренняя связь с Высшим может держаться именно на призвании.

Нечто похожее можно сказать о каждом сильном чувстве. В той мере, в которой оно отвечает прообразу личности, каждое чувство способно поддерживать нас во взаимосвязи с высшими силами и способствовать нашему приближению к прообразу своей судьбы.

Желание разгадать прообраз своей личности и судьбы помогает соединению наших чувств в цельную внутреннюю структуру. И чувство веры может оказаться здесь главным соединителем.

Ориентиры любого другого чувства находятся ближе к человеку (чтобы не сказать "ниже"), чем ориентиры чувства веры. Но для дальнего пути, объединяющего чувства в едином жизненном русле, далёкие ориентиры важнее ближних. Чтобы жить, как живётся, достаточно уметь оглядываться вокруг. Чтобы совершить великое путешествие, которым на самом деле является наша жизнь, нужно иметь представление о полюсе и о том, как движутся звёзды.

Чувство веры с его наиболее дальними ориентирами, указывающими на Высшее, может собрать остальные наши чувства воедино. Это важно. Ведь необходима какая-то внутренняя цельность, чтобы начать приближение к прообразу личности, чтобы раскрыть свою жизнь прообразу судьбы.

Чувство призвания, близкое по своей соединительной силе к чувству веры, тоже работает на прообраз личности. Но по масштабу ориентирования оно уступает чувству веры. Поэтому и оно нуждается в том, чтобы это чувство поддерживало и укрепляло его.