Тимоти Келлер - Разум за Бога - Почему среди умных так много верующих

Кое-кто сказал, что все выглядит так, как будто большое количество дисковых регуляторов со шкалами требовалось повернуть в строго ограниченных пределах – и их повернули. Крайне маловероятно, что это произошло случайно. Стивен Хокинг заключает: «Вероятность того, что вселенная, подобная нашей, не смогла бы возникнуть в результате Большого взрыва, огромна. Думаю, в этом есть явный религиозный смысл». В другом месте он пишет: «Было бы чрезвычайно трудно объяснить, почему вселенная зародилась именно так, если не упоминать о деянии Бога, который вознамерился создать таких существ, как мы» [185].

Вселенная была приготовлена специально для людей

Этот довод получил название «аргумента точной настройки» или «антропного принципа», суть которого состоит в том, что вселенная была приготовлена специально для людей. По-видимому, как аргумент, он обладает значительной силой, поскольку уже вызвал публикацию массы опровержений. Самое популярное из них приводит Ричард Докинз в книге «Бог как иллюзия» – возражение о том, что таких вселенных могут быть триллионы. Поскольку на всей неизмеримой протяженности пространства и времени существует огромное количество вселенных, какие-нибудь из них неизбежно окажутся «точно настроенными» на нашу форму жизни. Одна из них – та, в которой мы находимся, потому мы и здесь [186].

Опять-таки, как «доказательство», аргумент точной настройки не является неопровержимым с рациональной точки зрения. Хотя у нас нет ровным счетом никаких доказательств существования множества вселенных, в равной мере у нас нет доказательств того, что таких вселенных не существует.

Однако как намек этот ход рассуждений имеет смысл. Элвин Плантинга приводит следующий пример: он предлагает представить себе игрока, который за одну партию в покер двадцать раз подряд сдал себе четыре туза. Увидев, что его противники потянулись за своими шестизарядниками, этот игрок восклицает: «Да, понимаю, это выглядит подозрительно! Но если вселенных существует бесконечное множество, значит, в какой-нибудь одной распределение карт в покере может быть именно таким? Вот так и получилось, что мы находимся во вселенной, где я всякий раз сдаю себе четыре туза, не мошенничая!» [187] Вряд ли этот аргумент подействует на остальных игроков. Строго говоря, вполне возможно, чтобы человек двадцать раз подряд сдал себе по четыре туза. Но даже если доказать, что он смошенничал, невозможно, неразумно делать вывод, что он не прибегал к мошенничеству.

Философ Джон Лесли приводит подобный пример: он предлагает представить себе, что человека, приговоренного к смертной казни, расстреливает команда, состоящая из пятидесяти опытных снайперов [188]. Все они стреляют с расстояния менее двух метров, но ни одна пуля не задевает приговоренного. Поскольку даже самый опытный снайпер может промахнуться, стреляя практически в упор, есть вероятность, что все пятьдесят промахнулись одновременно. Невозможно доказать, что снайперы сговорились промахнуться, однако было бы неразумно заключать, что они этого не делали.

Строго говоря, возможно, что мы по чистой случайности оказались именно в той вселенной, которая пригодна для органической жизни. У нас нет доказательств, что точная настройка этой вселенной – результат какого-либо замысла, и вместе с тем неразумно делать вывод, что она таковым не является. Хотя органическая жизнь вполне могла зародиться без участия Творца, разве имеет смысл жить так, словно эта бесконечно малая вероятность оправдалась?

Природа обладает еще более удивительным и необъяснимым свойством, нежели ее замысел. Все научные, индуктивные рассуждения опираются на предположение об упорядоченности («законах») природы, согласно которым завтра вода закипит при таких же условиях, при которых закипает сегодня. Индуктивный метод требует обобщения и распространения закономерностей наблюдаемых случаев на все случаи того же рода. Без индуктивного мышления мы не смогли бы учиться на своем опыте, пользоваться языком, полагаться на свою память.

Большинство людей считает упорядоченность природы нормальным явлением и не тревожится по этому поводу – в отличие от философов. Дэвида Юма и Бертрана Рассела, как добрых мирян, встревожил тот факт, что мы не имеем ни малейшего представления, почему природа упорядочена сегодня, более того – у нас нет никаких рациональных объяснений того, что ее упорядоченность сохранится завтра. Если бы кто-нибудь напомнил, что «раньше будущее всегда было подобно прошлому», Юм и Рассел возразили бы, что этот человек вводит как допущение именно то, что пытается обосновать. Иначе говоря, наука не может доказать непрекращающуюся упорядоченность природы – может только принять ее на веру.