Эрих Баслей - Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор

Наступила суббота. Ричард Хэнс пришел точно к назначенному часу. Фрэнк попросил Харта принять пациента в кабинете, который пустовал, пока один из врачей находился в отпуске. В этом белом «офисе» Вильям выглядел как самый типичный доктор. Белоснежные стены, два простых стула, деревянный стол.

– Добрый день, вы доктор Харт? – спросил заходивший в кабинет мужчина среднего роста с острым подбородком.

– Да, мистер Хэнс. Вы точно к установленному времени.

– Не люблю опаздывать. Так же как и отвлекать раньше намеченного срока, – сухо произнес профессор, снимая пальто.

– Вам рассказывали, что за терапия вас ожидает?

– Говорили что-то о гипнозе или вроде того. Пусть хоть что будет, лишь бы мне удалось избавиться от этой взявшейся из ниоткуда напасти.

Харт начал спрашивать пациента о его проблеме. Ричард Хэнс не особо хотел обсуждать свой недуг, это читалось в его глазах, но, понимая важность задаваемых вопросов, отвечал на них открыто.

– Я рассказываю вам все, что знаю сам. Началось это около недели назад. В один из рабочих дней у меня случился обморок, как я думал, но после того, как сознание вернулось, передо мной предстал кабинет, находившийся в невероятном хаосе. Как оказалось, камеры наблюдения сняли нечто иное, нежели лежавшего без сознания человека. Когда я смотрел записи, то не верил своим глазам, но деваться было некуда. Я вел себя как идиот: рисовал ручкой на полу, разбрасывал различные предметы, брал все что ни попадя в рот. Хорошо, что никаких опасных реагентов и ничего острого вроде ножей или ножниц на видном месте не находилось. Только несколько карандашей разжевал. В общем, даже обезьяны ведут себя лучше, чем я, когда это со мной происходит. Уже на следующий день мне пришлось взять отпуск, сами понимаете. Нельзя допустить, чтобы кто-то застал меня в таком вот состоянии. Я думал, что все пройдет, если дать организму пару-тройку дней отдыха. Но приступы не прекратились, они даже участились и могут сейчас произойти несколько раз в сутки.

Профессор Хэнс остановился, а затем добавил:

– Поверьте, я ни за что не пришел бы в заведение такого типа. Но когда ты не можешь ни работать, ни преподавать, а дома стягиваешь себя ремнями от греха подальше, то другого выхода особо и не видишь. Поэтому надеюсь, что вы сможете мне помочь.

Ричард Хэнс отвел глаза и пристально начал всматриваться во что-то за окном.

– Конечно, профессор, я думаю, что вылечить вас удастся.

Харт задал Хэнсу еще несколько вопросов: о том, что он ощущал, когда приходил в себя после приступов, не замечал ли он какой-то в них последовательности и другие. Затем Вильям попросил профессора лечь на кушетку и сказать, когда будет готов к обследованию. Долго уговаривать не пришлось, уже через пару минут Харт оказался во внутреннем мире Хэнса.

Да, как и предполагалось: общий канал к двум бессознательным. Харт прошел в одно из них через серовато-желтую, с облупленной в нескольких местах краской дверь. Вильям оказался в хорошо обставленной лаборатории – что-то вроде домашнего кабинета, в котором можно было проводить эмпирические наблюдения. Здесь находилось много стальных деталей, стоял большой шкаф с книгами по математике, физике, химии. Были и философские трактаты, но, судя по тому, на каком отдалении от черного массивного кресла, придвинутого к рабочему столу, они находились, в них профессор не ощущал особой потребности.

Свет горел везде, в каждой из четырех комнат. Помимо рабочего кабинета-лаборатории, в этом подсознательном Ричарда Хэнса находились гостиная, спальня, совмещенная с центром по изучению звездного неба, и кухня. Что касалось кухни, она была очень необычной. Ее обстановка больше подходила лаборатории. Она была заполнена различными изобретениями. Обои отсутствовали, стены состояли из постоянно двигавшихся шестеренок, гаек и прочих механических деталей. Вся комната была сделана в таком стиле. В ней царило движение. На потолке висели диковинные лампы, в каждую из которых как будто было поймано миниатюрное солнце.

Вильям заглянул в нечто, напоминающее холодильник. Внутри находился целый цех, в котором множество железных рычажков создавали новые детали. Харт закрыл дверь и только после этого всего посмотрел на пол. Тот был прозрачным, как будто из стекла. Под ним пролегали трубы разных размеров и вились толстые провода, между которыми порой проскакивали искры. Одним словом, это была кухня, где готовились изобретения профессора, генератор его гениальных мыслей. После увиденного напрашивался закономерный вывод: Ричард жил процессом придумывания все новых механизмов, приборов и устройств.