Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Более того, вчера ночью я проснулась, чтобы покормить Люси. Она снова проснулась ночью, потому что плохо ест по вечерам, едва притрагивается… Она не голодна по вечерам, но просыпается, чтобы закончить трапезу ночью… Вчера она проснулась в четыре утра!..

А.: То, что вы говорите, можно также понять как аналогию того, что вы устанавливаете сейчас между нами… Ученики, которые съедают десять минут рабочего времени, те, кто не хотят работать или не могут, и другие, которые действительно хотели бы, но им нелегко… Как вы здесь сегодня: хотите работать, хотите прогресса и в то же время съедаете десять минуть вашей сессии… Возможно также, это в связи с вашим голодом и нежеланием есть то, что я вам даю.

П.: В отношении голода Люси и нежелания есть… верно, это трудно. Меня раздражает, что она плохо ест… Меня раздражает, что это может стать моментом конфликта, стресса… с Ленни и Элиотом у нас никогда не было этой проблемы, они всегда хорошо ели и наслаждались этим… Люси тоже, прежде чем заболела, ела хорошо… На праздники мы давали ей протертую пищу, и это получалось, а теперь она ей не очень нравится… Я долила немного молока в ее бутылочку, чтобы было как жидкое пюре, но… ее это не интересует. [Молчание.] Это раздражает меня… Да… это трудно… последние несколько ночей она меня будила, и я вставала. Она плохо ела…

А.: Маленькая девочка, которая плохо ест и раздражает свою мать…

П.: О, но это же я!.. Интересно, если здесь поднимается что-то из моего детства… Я бы не хотела… Интересно, не я ли та, кто впадает в стресс по этому поводу… А затем я проецирую это на нее… Я бы не хотела… Я думаю, что еда должна быть удовольствием… Она должна оставаться приятным времяпровождением. Так что если я говорю ей [у нее делается очень иронический тон]: «Но разве ты не хочешь больше этого восхитительного пюре?..» И вот она я: подношу ложку ей ко рту… и подталкиваю ее, и настаиваю… Это, конечно же, не сработает! [Пауза.]

Говорить об этом здесь вот так… и говорить, что это меня раздражает… ну… это так же… это нелегко… Жюльен, тот сам сразу ворчит и жалуется… а я не хочу этого слышать. Эти последние несколько ночей я вставала сама. Я не хотела, чтобы Жюльен начал жаловаться и чтобы его беспокоили. Обычно мы делаем это по очереди; одну ночь встает он, одну я, поочередно, но потом, не знаю почему, я встала сама…

А.: Вы не хотели, чтобы отца беспокоила его дочь?..

П.: Да!.. В воскресенье именно он проснулся утром. Я тоже проснулась и слышала, как он все ноет и ноет на своей кровати… Он жаловался по крайней мере четверть часа… на Элиота за одно, на Ленни – за другое… Он сел завтракать и продолжал ворчать… Затем проснулась Люси, и тут я встала, потому что сказала себе, что со всеми тремя детьми сразу ему будет нелегко… Жюльен удивленно спросил: «Почему ты встала?» А потом продолжил жаловаться… Я посмотрела на него и начала смеяться… Это было в самом деле абсурдно… Засмеявшись, я смогла разрядить атмосферу… Это больше не был дом трагедии… [Смех.]

А.: Дом трагедии…

П.: Да… дом, где ничего не работает… где все трудно и ничего не работает…

А.: Дом трагедии, в котором отец ворчит и наносит побои? Возможно, вы боялись, когда говорили мне сегодня, что вы хотите уйти пораньше, что я тоже начну жаловаться и ворчать?

П.: О, нет, нет… Я скорее была в… в тот раз, когда я позвонила сказать вам, что в метро проблема и что я приеду поздно, вы помогли мне понять, что лучше получить часть сессии, чем ничего… Я скорее думала об этом.

П.: Вчера, уйдя отсюда, я подумала, что есть несколько интересных вещей, которые надо перебрать… среди вещей, которые я сказала… о моем отце… Но теперь я на самом деле не знаю что!…Это глупо… [Молчание.] Вчера вечером, когда я вернулась домой с Ленни, Элиот уже спал. Жюльен сказал, что он покормил Люси. Он думал, что она голодна; было немного рано, но поскольку она была голодна, он предпочел дать ей поесть… Но в это неурочное время он на самом деле не знал, что ей дать, и в конце концов дал ей бутылочку молока с кашей. Мне это не очень понравилось. Я не хотела, чтобы она ела кашу в это время… Это глупо. Я поняла потом, что я выставляю себя экспертом по питанию, у которого есть знания и который все время говорит, что делать. Потом я пожалела, что среагировала таким образом. Но… дело было сделано… Потом, почти в восемь часов, она захотела есть снова. Я покормила ее, на этот раз супчиком… и потом она спала хорошо! То есть все, что нужно, – это подождать, пока что-то произойдет. Она может это делать: она может есть хорошо и проспать всю ночь напролет… вот оно… [Молчание.] Я перестала говорить. Я поняла, что это, наверное, мне необходимо, потому что мне нужно переварить то, что я говорю. Я чувствую, что именно так это обычно происходит здесь: я говорю, я говорю… почти не думая особенно… Я говорю то, что мне приходит в голову, и потом… приходит время, когда мне нужно переварить, чтобы подумать обо всем, что я только что сказала…