Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

П.: Да, я помню, но я думаю, они начали рушиться раньше… пошли течи; на самом деле поэтому я и пришла к вам… Было невозможно говорить о моем отце. Я всегда знала, кто он, он был там, но я не могла задавать никаких вопросов о нем. Я помню, подростком я хотела знать о нем немного больше… и я задала матери несколько вопросов о том, как они встретились. Я сделала это, но это было ужасно трудно. Разговаривать о нем не было запрещено, я знала, кто он, я видела его по телевизору… Моя мать никогда не запрещала мне говорить о нем… Но, возможно, именно поэтому… я не могла говорить о нем. Но… почему я начала интересоваться им?! [Молчание.]

И потом, хотеть иметь отца… у всех есть отец!…Кроме моих учеников… и меня… Это желание иметь отца, как у всех остальных… это желание, которое мне никогда невозможно будет удовлетворить или исполнить. Так или иначе, мои желания были так сильны, что ничто никогда не могло их удовлетворить. Это напоминает мне мою чувствительность по поводу подарков, я говорила об этом с вами… В тот раз я ждала электрический поезд, большую кольцевую железную дорогу… Я не знаю почему! Что я собиралась делать с железной дорогой в возрасте 11 или 12 лет?! Но я вбила себе в голову, что будет кольцевая железная дорога… Я ждала чего-то огромного, а моя мать явилась с этим жалким каким-то саронгом! Я была так разочарована! Я думаю, что это еще одна причина, почему я не задавала своей матери вопросов. И я никогда не высказывала сомнений ни в чем, потому что ничто никогда не могло удовлетворить мои ожидания… И потом, еще того хуже: если бы я задала вопросы и что-то изменилось… а затем то, что пришло после этого изменения, было бы еще менее хорошо, чем то, что у меня было раньше… что тогда?! Это было бы ужасно.

А.: Чувствовать желание приблизиться к вашему отцу могло быть ужасно потому, что это могло многое изменить… Сегодня вы приближаетесь к нему, воображая, как вы узнаете из газеты, что он умер…

П.: Я бы даже зашла так далеко, что сказала бы, что я бы хотела, чтобы это случилось, тогда у меня был бы какой-то прогресс здесь… Нет… Это у меня ирония такая… [Молчание.] Но это сложно… что мне было делать? И потом, я чувствовала, что для моей матери это невозможно. И потом, он же решил не иметь детей… А моя мать решила завести меня без него… Поэтому ставить под сомнение выбор моей матери было все равно что бросать вызов моему существованию… и это было абсолютно невозможно! Немыслимо… Я думаю, что у меня не было выбора… Могла ли я, просто ребенок, ставить под сомнение решения взрослых?.. [Молчание.] Может быть, были бы возможны другие варианты выбора… Моя мать также могла бы завести меня и не уважать выбор моего отца… сказать ему о моем существовании так, чтобы он меня знал… Как-то сделать, чтобы он существовал для меня… И тогда, возможно, я бы тоже могла говорить, чего я хочу?..

Она вернулась улыбаясь.

П.: Вы не могли бы мне позволить уйти за десять минут до конца сеанса? Из яслей позвонили Жюльену [ее партнер] и сказали, что Элиот [ее двухлетний сын] нездоров, поэтому мне надо пойти и забрать Ленни [ее старший сын]. Если я уйду пораньше, я смогу забрать его прежде, чем их будут кормить… [Молчание.]

Сегодня у меня был утомительный день. Я вымоталась. В первый учебный час все шло хорошо. Это позволило мне лучше себя чувствовать в связи с работой и школой. Затем был еще один час, когда все пошло не так. Этот час, когда все шло не так, был последним, и до самого конца дня у меня осталось ощущение, что я как будто выжата, что я нездорова. Я сказала этому третьему классу, что дам им сегодня коротенькую контрольную, на полчаса… чтобы потом осталось время на урок. Я предупредила их и все хорошо подготовила… Они пришли, но затем потратили десять минут, чтобы усесться и достать свои вещи… Даже коротенькая получасовая контрольная съедает время, а если вы начинаете поздно, то остается еще меньше учебного времени…

Потом я чувствовала, что все свое время трачу на то, чтобы говорить каждому ученику, чтобы сидел тихо, чтобы не мазал линейку штрих-корректором – забираю бутылочку и уношу на свой стол… Перестань задавать вопросы соседу и болтать… И так далее… Это те ученики, которые просто никогда не сидят спокойно…

Затем я вернулась к ученикам, которые хотят следить за уроком, но не могут, потому что я поддерживаю порядок среди тех, кто не хочет никакого урока… Кроме того, есть еще школа, которая требует, чтобы я написала программу и следовала ей. Я пишу программу и хочу ей следовать, но не могу… Я в ловушке между всеми этими требованиями. Мне достаются ученики, которые не хотят, чтобы урок состоялся; правда, у некоторых из них прекрасные причины этого не хотеть, у них мозгов не хватает для него… Я увязла… А ведь есть еще другие, которые хотят заниматься, но не могут, потому что меня на них не хватает. Этим ученикам нелегко! И сверх всего этого требования школы!.. Фью, к концу дня я как будто выжата…