Наталья Кудряшова: Добро пожаловаться! Размышления о психотерапии

Арина вышла на балкон и через несколько минут вернулась. Я почувствовала, что напряжение почти ушло, и мы продолжили разговор. Арина рассказала, что беспокоит ее в отношениях с тем мужчиной. Его постоянное присутствие, чрезмерная импульсивность и даже агрессивность, то, что он мало помогает ей в материальном плане, но готов тратить деньги на детектива и прослушку…

Деньги, материальное, бытовое… Почему мне всегда грустно слышать об этом от клиентов, когда речь идет о близких отношениях? Я догадываюсь, что это звучит, потому что чувства и близость в таких случаях как-то «задвигаются», уходят на второй план. Но ведь у Арины изначально речь шла не о материальном! Ей важно было то, насколько они дороги друг другу, насколько она хочет близких отношений с ним, могут ли они вообще быть вместе. Он звал ее замуж, часто говорил о своей любви, но при этом изводил ревностью и подозрением. Складывалось впечатление, что в этой паре она молчит за двоих, а он эмоционален и страстен и за себя, и за свою Снежную королеву.

Ощущая мою поддержку и эмоциональную включенность, в ходе нашей встречи Арина стала чаще смотреть мне в глаза, говорить быстрее и чуть эмоциональнее, все более раскрываясь. Из ее рассказа я поняла, что отношения Арины с сыном – зеркальное отражение ее отношений с мужчиной, Анваром. Только партию шумного, недовольного «выяснятеля отношений» в отношениях с сыном исполняет уже сама Арина. Сын замкнут и тих, и Арина часто бывает раздражена его поведением. Постепенно выяснилось, что Арина, раздражаясь на Анвара, переносит своё раздражение на сына, чем, конечно же, травмирует его.

Позже, анализируя работу с первым клиентом, я вспомнила свою семью, своих родителей, наши семейные «правила», гласные и негласные. Вспомнила, как в детстве мама обижалась на меня за какие-то проступки, и могла не разговаривать со мной пару дней. Это было страшным наказанием непонятно, за что, так как она не считала нужным объяснить мне, за что она меня «наказывает». В последующие дни я пыталась «заслужить» ее прощение, делать что-то хорошее, достойное ее внимания. Спустя много лет, в ходе личной психотерапии, я осознала, что неосознанно выбираю мужчин, которые точно так, как когда-то моя мама, обижаются на меня, замолкают, уходят в себя. И точно так, как в отношениях с мамой, я старалась «заслужить» их расположение и теплоту, на которую большинство из них, увы, просто не были способны… С мамой нам удалось восстановить нашу эмоциональную связь и наладить отношения, полные приятия. Правда, для этого мне понадобилось стать психотерапевтом, эмоционально зрелым (смею надеяться) и устойчивым человеком, которому не нужно искать чьего-либо прощения.

Несколько лет назад мамы не стало. Счастье, что в этой жизни мы успели «встретиться» и «обняться душами», что благодаря моей личной многолетней терапии и маминой гибкости, между нами не осталось ничего невысказанного, невыраженного. Я учусь жить без нее и, чем больше проходит времени, тем сильнее я понимаю и принимаю смысл многих уроков, которые мне преподнесла история моих непростых 40-летних отношений с родным человеком. И с болью и горечью принимаю смысл самого трудного урока, который нам преподносит смерть родной души. В этой книге будет много сказано о наших с мамой взаимоотношениях, о том, как они менялись и развивались на протяжении всей моей жизни, о том, как повлияли на мою личность и мою семью ее ценности и таланты, о том, чему научил меня ее уход из жизни.

Анализируя свою работу с первым клиентом, я пришла к выводу, что ситуация Арины чем-то схожа с отдельными аспектами моих значимых отношений. Когда психотерапевту кажется, что его опыт очень похож на опыт клиента, это означает тенденцию к эмоциональному слиянию, что вовсе не полезно для терапевтических отношений. Осознав это, на второй сессии я увидела и четкие различия между нами: в целом, мы с клиенткой совсем разные, и обстоятельства жизни у нас схожи лишь на первый взгляд.

К концу второй сессии я чувствовала себя уже более уверенно. Мне показалось, я нашла, за что зацепиться в работе. И процесс пошел, диалог становился более глубоким, Арина рассказывала все более интимные аспекты своих отношений, раскрывала внутренний мир. Я поддерживала ее открытость, была искренней и теплой, и, мне кажется, это расположило Арину и сформировало доверие между нами.

Всего у нас было несколько встреч. Однако если я спрашивала клиентку, как она ко мне относится, что она считает важным, полезным в нашей работе, Арина всякий раз долго думала, но ни разу так и не ответила прямо. Правда, все-таки сказала, что после наших сессий чувствует себя спокойнее и увереннее.