Диана Орлан - Беседы с регрессологом. Том 2

А в моменте маленькое тело растёт не по дням и даже не по часам, а по секундам. Регрессолог что-то спрашивает и просит переместиться во времени. Как это объяснить словами? Мельком про четвёртый месяц беременности. Это то время, когда моя душа вошла в тело, а до этого присматривалась, заглядывала, улетала, потом снова заглядывала и как бы говорила: «Да-да, я скоро приду». А потом вдруг очередной этап – и вот же человечек, вполне сформированный. Опять у меня спрашивают что-то умное. Да как же объяснить? Хочется только кувыркаться. Переворачиваться ещё и ещё, волчком. Я так играюсь. Да, я была в человеческих телах много раз. Хи-хи-хи, мой дорогой регрессолог, через час или полтора мы поменяемся ролями, и ты в своей регрессии скажешь мне эту же фразу, только с большой грустью. А я тут кувыркаюсь в своё удовольствие. Тело – это игра, как аттракцион, как водяная горка, и хочется двигаться и двигаться и осваивать это тело.

И очень-очень много любви. У того источника, из которого я пришла, и у этой выбранной мною семьи, рода, который вообще во многом про любовь. Столько разного качества любви! Ну как тут не кувыркаться и не ликовать в движении?

Вопрос регрессолога, кто тот наблюдатель, который сейчас описывает тело, вводит в ступор. В смысле? Имя назвать? Есть ли имя у океана? Есть ли имя у потока света? Или имя у всей любви всех пространств? Эта кроха в утробе ещё не названа, родители даже не знают, что будет девочка. Да, я буду девчонкой в этот раз. Но, мой дорогой регрессолог, ты спрашиваешь про цели и задачи жизни. Ну неужели неясно, какие энергии мне проводить в мир? Только сначала я хочу в них искупаться, напитаться ими. И потом сохранять ощущение. Она всегда в моем доступе, эта бесконечная любовь. И та, корневая, и эта, локальная родовая. И неужели я по мере взросления буду забывать об этом?

А потом меня переводят в детское воспоминание. Чтобы за ним пойти в Прошлые Жизни. Ах да, по схеме ведения должно было быть наоборот, но я легко перескочу куда скажешь. Куда? В детское. А какое? Впрочем, неважно. Я уже стою, еле держась на ногах, и ем или посасываю кусочек пирога. Что-то похожее на шарлотку. Сладкий пирог. Как же трудно есть пирог, когда нечем жевать. Дёсны чешутся нестерпимо. Сладкий вкус очень приятен, но как же ухитриться нормально откусить, когда нет зубов? Крупинки пирога такой нежной структуры! Чуть почешут, пощекочут дёсны, успокаивая эти зуд и боль. Мне бы справиться с пирогом! А потом ещё одно детское воспоминание. Маленький стульчик с нарисованным лаком цветочком, чёрный с золотисто-красной росписью. Таких стульчиков в период моего советского детства было, наверное, по паре в каждом доме и в каждом детском саду. Я дома, жду сестру из школы. Мы поиграем, но позже. Блестящий лаковый цветок на сидении стула завораживает. Готова бесконечно трогать его пальчиком. Я так не нарисую. Я могу только намалевать красным цветом кривые полоски и кружочки, а ровно не смогу. Как нарисовали этот цветок? Я тоже хочу так красиво!

Пора идти дальше. Идём.

Марк Джонсон – соведущий тренинга. Записываясь на тренинг, я и не знала, что он проведёт демонстрационную регрессию для группы. И что это будет одна из лучших гипнотических сессий, о которых мне доводилось слышать.

Марк принимал меня на курс обучения. Оценил мой опыт гипноза и шутил о том, что вся моя пачка дипломов и сертификатов на русском языке для него, как гобелены, – красиво и нечитаемо, но ему в радость. А я тем временем билась с банковским переводом для оплаты тренинга. Инвестиция в тренинг настолько впечатляющая, что мой банк дважды блокировал платёж. В первом звонке в банк мы обсудили с оператором, что я имею право снять все средства со счёта и оплатить «какой-то заморский тренинг» и мой счёт разблокируют. На следующий день курс доллара подскочил, и сумма изменилась, банк снова заблокировал счёт, а на «горячей линии» искренне удивлялись, что обучение в США может столько стоить.

Но вернёмся к Марку. Сначала по переписке показалось, что это молодой ассистент, помогающий с организационными моментами, но через пару писем я поняла: это юморной и мировой дядька, да простит он мне этот сленг. Очень непростой и опытный, лет на пятнадцать-двадцать старше меня. При встрече оказалось, что это добрейший человек с большим улыбчивым лицом и тёплой располагающей энергией. Чем-то напоминает Фрэнка Фарелли. Сидит уже который день в Zoom’е в рубашке и подтяжках, с хвостиком на затылке. И столько любви, глубины и юмора от него!