Алексей Вилков - Неврозы нашего времени

Одиночество– неоспоримый фактор нашего бытия, мы проживаем жизнь сами по себе. Нас никому до конца не понять, и мы до конца не понимаем другого, продолжая пребывать в личностном вакууме. Мы рождаемся и умираем в одиночестве и в могиле пребываем тоже поодиночке. Одиночество заставляет искать спутников, растворяться в другом, забываться, влюбляться и привязываться. Но от внутреннего одиночества не сбежать, а растворяясь в других, можно легко потерять себя. Каждому из нас требуется личное пространство, иногда появляется острое желание остаться наедине с собой и прислушаться к внутреннему голосу. Можно иметь много друзей, крепкую семью, но по своей сути мы пребываем во внутреннем одиночестве, лишь скрашивая его и снимая степень напряжения в контакте с другими.

Ответственностьпредполагает осознание каждого своего шага, способность отвечать за свои поступки и делать выбор. Это тяжкое бремя, и многим из нас хочется снять его с себя, переложив ответственность на кого-то другого, или пребывать в безответственном состоянии.

Случай из психотерапевтической практики: «А годы-то идут!»

Марина выросла в дружной семье и получила достойное образование. Повзрослев, она уехала от родителей в мегаполис, устроилась на престижную работу и стала устраивать личную жизнь. Не все протекало гладко, но Марина не унывала и ждала своего счастья. Она увлекалась и влюблялась, выбирая мужчин слабых, часто недостойных ее, к которым она испытывала больше жалости, чем любви. «Он такой хороший, хочется его пригреть и оставить у себя», – как бездомного котенка, которых она часто подбирала и приносила домой. Кроме котят, в мире существует много бездомных мужчин – вся эта братия вешалась ей на шею, и она принимала их. Они открыто называли себя альфонсами, но жаловались, как им будет плохо, если она их бросит и оставит без средств к существованию. Марина начинала скучать и находить в них недостатки, затем теряла последнее терпение и выгоняла «этих паразитов» вон. После этого она снова впадала в уныние, находила очередных неудачников и вновь заводила отношения, основанные на жалости, но не на любви.

Одновременно она заметила, что тяготится совместным существованием и чувствует себя комфортнее в одиночестве. В душу к себе она редко кого допускала, сохраняя дистанцию и автономию. Родители активно интересовались ее личной жизнью, просили, а позже просто умоляли подарить им внуков. Марина тянула время и оправдывалась, что пока молода и не нагулялась, но внутренне переживала по поводу своего возраста – она приближалась к двадцатипятилетнему рубежу. Девушку стало мучить давления и головная боль, все это усиливалось необъяснимой тревогой, страхом за свою жизнь и сердцебиением, готовым разорвать грудную клетку. Марина испугалась не на шутку и обратилась к врачам.

Последние годы она вела не самый здоровый образ жизни: частенько выпивала, снимая накопившийся стресс, и много курила – минимум пачку в день. После перенесенного «смертельного» приступа она усилием воли завязала с дурными привычками и бросила все силы на выздоровление. Врачи провели полную диагностику организма и поставили таинственный диагноз «ВСД», прописав витамины. Но Марина не успокоилась и отправилась к неврологу, где получила синонимичный диагноз «НЦД», рецепт на гору таблеток и уколов, а также разумный совет отправиться отдохнуть на юг.

Так она и поступила, предварительно выгнав последнего ухажера-паразита. Сдала квартиру и вернулась к родителям, успевшим переехать на побережье Черного моря. Там Марина активно выполняла назначенные процедуры, принимала грязевые ванны и проходила физиотерапевтическое лечение. Естественно, она поправилась и восстановила нервы. Девушка устроилась на новую работу и старалась справляться с трудностями, не отвлекаясь на утомление и редкие приступы легкого недомогания – у кого их не бывает?

Марина жила в свое удовольствие, но продолжала увлекаться неудачниками. Через четыре года она приблизилась к тридцатилетнему юбилею, и старая болячка дала о себе знать. Вновь возникли прежние, уже почти позабытые симптомы: боль в затылки, жар, головокружение и необъяснимая тревога. Марина очень испугалась, но заставила себя обратиться за психотерапевтической помощью. В ходе лечения она быстро усвоила связь своей симптоматики с жизненными конфликтными ситуациями: родители, как и прежде. просили внуков, а она не решалась. Марина осознанно боялась беременности и рождения неполноценного ребенка, так как вспоминала родного брата, умершего от порока сердца. Одновременно она боялась остаться одна, чувствуя, что годы уходят, и искала мужчину, непохожего на ее стандарт, но попадались исключительно прежние персонажи. Обладая добрым сердцем, она жалела и пригревала их всех.