Роберт Бертон - Разум VS Мозг. Разговор на разных языках

Мы являемся дирижерами нашей неосознаваемой мыслительной деятельности. Мы предоставляем намерение, определяем направление действия и набор инструкций, чтобы привести в движение когнитивное бессознательное, и затем обеспечиваем непрерывное руководство им. Мозг использует свои врожденные и приобретенные в опыте методы работы, но также получает подсказки от сознания. Без дирижера оркестр не будет знать, что играть. Без входящей информации от сознания мозг не будет знать, какой проблемой ему заняться. Без оркестра не будет музыки. Без неосознанной мыслительной деятельности не будет сложных мыслей. Ощущение всецелой осознанности сложной мысли – это чистой воды иллюзия, искаженное чувственное восприятие, созданное непроизвольными ментальными ощущениями.

За исключением представителей академической философии, обитающих в своей башне из слоновой кости, немногие ощущают потребность усомниться в предположении, что логика, как и математические выкладки, не замутнена неосознаваемыми искажениями и особенностями восприятия. Но если логика – результат формального анализа рационального мышления, а мы переживаем опыт рационального мышления посредством непроизвольных ментальных ощущений, что это говорит нам о природе логики?

Просмотрев несколько интернет-курсов введения в философию, я подумал, что изрядное количество традиционных философских споров выглядит бессмысленным. Если у вас есть бесконечность, то что такое бесконечность плюс один? Если из кучи песка убирать по одной песчинке, в какой момент оставшийся песок перестанет быть кучей? Что было до начала начал? Но что мне на самом деле сложно охватить своим практически ориентированным умом, так это основной вопрос философии, теологии и науки: «Как из ничего получилось нечто?» Размышляем ли мы о происхождении Вселенной или о возможности существования Первопричины или Создателя – этот вопрос кажется переполненным значением, заключая в себе все: от поисков нашего происхождения до догадок в отношении «предназначения» нашей жизни. Но действительно ли это значимый вопрос? Откуда мы знаем? Форма и синтаксис вопроса прямолинейны и лишены ненужной терминологии и двусмысленности. Всемирно известные философы, умело обращающиеся с жесткими правилами логики, находят этот вопрос подходящим для того, чтобы посвятить поиску ответа на него жизнь. Но то, что вопрос кажется важным, еще не означает, что он указывает на какую-то реальную проблему или даже что он логичен. Вспомните знаменитую шутку Витгенштейна [20]  Австрийский и американский философ и логик, представитель аналитической философии. Считается одним из самых ярких мыслителей XX века. – Прим. пер. : «Сейчас на Солнце полдень» [21]  Из дискуссии о природе времени и шансах ее познать. – Прим. пер. .

Лучший пример относительной ограниченности нашего доступа к закономерностям собственной мыслительной деятельности можно найти в исследовании корнелльских психологов Джастина Крюгера и Дэвида Даннинга 1999 г.: «Несведущий и не знающий об этом: как трудности в осознании собственной некомпетентности ведут к раздутой самооценке» [74].

Исследователи попросили группу старшекурсников Корнелльского университета пройти тест на самооценку своих способностей к логическому мышлению, основанный на 20-пунктовом списке вопросов из LSAT (Law School Admissions Test – тест для абитуриентов юридических вузов [22]  Стандартизированный тест, проводимый независимым советом, на основании результатов которого можно поступить в различные юридические вузы США. – Прим. пер. ). По завершении работы над тестом, но до получения его результатов студентов просили сравнить свои общие способности к логическому мышлению со способностями своих однокурсников. Их также просили сказать, в правильности скольких своих ответов на вопросы теста они полностью уверены. В среднем участники исследования размещали себя в 66-м процентиле [23]  Процентный показатель доли лиц, имеющих результаты теста такие же или ниже. – Прим. пер. , продемонстрировав, что большинство из нас имеет тенденцию несколько переоценивать свои способности (так называемый эффект «выше среднего»). Те, кто на деле попал в нижние 25 %, устойчиво переоценивали свои способности вплоть до высших результатов [75]. Индивидуумы, попавшие в 12-й процентиль и ниже, были уверены, что их общие мыслительные способности попадают в 68-й процентиль. Кроме того, те, кто оказался в нижнем квартиле, переоценивали число правильно выполненных заданий теста приблизительно на 50 %. В противоположность этому участники, попавшие в верхний квартиль, переоценивали способности студентов, попавших в нижний. «Поскольку участники, попавшие в верхний квартиль, так хорошо справлялись с тестом, они считали, что то же самое происходит с их однокурсниками».