Римма Ефимкина - В переводе с марсианского. Приемы метакоммуникации в психологическом консультировании и психотерапии

Пример: «Я боюсь»

Исключениями (или вычеркиваниями) называются пропуски слов, в результате чего получаются предложения с неполной информацией. Если сравнить это предложение «Я боюсь» с базовым (субъект – действие – объект), то здесь не хватает объекта: «Я боюсь (чего?)…» Пропущено (бессознательно исключено клиентом) какое-то важное слово, в результате чего картина мира клиента обеднена, – следовательно, выбор возможных способов поведения клиента ограничен. Тогда, чтобы запустить процесс изменения, нужно восстановить отсутствующие части. Для этого консультант использует вопросы типа: «О ком (о чем) именно идет речь?»

Еще один вариант работы психоконсультанта с исключениями заимствован из экзистенциального подхода: вместо вопросов мы предлагаем клиенту самому восстановить отсутствующую информацию следующей фразой: «Расскажи об этом поподробнее».

Пример: «Я боюсь людей ».

Сравнивая предложение «Я боюсь людей» с исходной конструкцией («Мама мыла раму»), мы убеждаемся в том, что предложение построено «правильно»: субъект – действие – объект. Однако предложение неконкретно, нечетко, из него непонятна проблема клиента, потому что в нем есть обобщение – людей . Обобщениями могут являться и другие слова: все, мы, каждый, они . Употребляя в речи обобщения, клиент делит ответственность за свои мысли, чувства и поступки с другими людьми. С помощью вопроса «Кто именно?» мы проводим фокусировку , уменьшая количество субъектов или объектов.

К.: Я боюсь людей .

Т.: Кого именно ты боишься?

К.: Все мы в таких случаях так поступаем.

Т.: Кто именно так поступает?

К.: Теперь каждый может плюнуть мне в лицо.

Т.: Кто именно может плюнуть вам в лицо?

На уточняющий вопрос терапевта, кто именно из людей вызывает у клиента страх, последний может снова ответить неконкретно. Например, авторы книги «Трансформация личности» предлагают целый ряд подобных ответов, вроде: «Люди, которые ненавидят меня»; «Люди, которых я всегда считал своими друзьями»; «Те, кого я знаю»; «Некоторые из моих родственников» – ни в одном из них нет референтных индексов. Они описывают генерализации, по-прежнему не связанные с конкретным опытом клиента. Продолжая работу с этими формулировками, психотерапевт обращается к клиенту с вопросом «Кто конкретно?» до тех пор, пока тот не произнесет вербального выражения с предъявленным референтным индексом. Цель – получить доступ к полной глубинной структуре, содержащей слова и словосочетания с референтными индексами 13 13 Трансформация личности: Нейролингвистическое программирование. Одесса: Хаджибей, 1995. С. 42. .

Во избежание такого длинного диалога можно, упрощая задачу, предложить такой вопрос: «Кого вы испугались в последний раз ?» Таким образом мы предлагаем клиенту поделиться конкретным опытом, по времени наиболее актуальным для него. Либо это может быть прямая просьба терапевта: «Приведите любой конкретный пример, который вам сейчас приходит на память». Это позволяет, во-первых, уточнить референтное лицо, во-вторых – сразу выйти на актуальную для клиента ситуацию (так как на память приходит обычно то, что актуально).

Джон Б. Энрайт – один из учеников Фрица Перлза, психотерапевт, разрабатывавший основы гештальт-подхода. Приводим пример его работы с речевой конструкцией, которая в результате умело заданных вопросов из абстрактного неопределенно-личного высказывания превращается в прямое высказывание, адресованное конкретному человеку.