Римма Ефимкина - Как дела? – Еще не родила! Возможности психотерапии в исцелении бесплодия

Задавая вопрос о том, что сказали моей клиентке медики, я стремлюсь услышать, как она сама передает этот рассказ, чтобы узнать, как она строит отношения с людьми. В основе того, что происходит в ее теле, и того, что происходит в ее взаимодействии с людьми, лежит одна и та же стратегия. Если стратегия не эффективна, ее можно изменить, и тогда изменятся не только отношения клиентки с людьми, но и ее симптоматика.

Все это я объяснила Марине и группе, как смогла, и та согласилась поисследовать свой симптом. Я попросила рассказать о нем своими словами, а не медицинскими терминами, а еще лучше – показать сценически. Марина рассказала, что яйцеклетка не выходит из яичника, поэтому не оплодотворяется и не продвигается в матку. Чтобы изобразить это действиями, она попросила всех членов группы встать и сделать круг, изображающий яичник, а сама сыграла яйцеклетку внутри круга. Марина с легкостью прорвалась через сомкнутые руки участников и оказалась снаружи. Потом я ее попросила сыграть дальнейший процесс. Она сразу же очутилась в матке. Я удивилась, как она это сделала. Она вспомнила, что нужно сначала пройти через трубы, построила их из людей и прошла. Взяла часть участников на роль матки, выбрала повитуху и «родилась». Это не вызвало никакого затруднения, и я удивленно указала ей на это:

– Я не вижу никаких причин для того, чтобы тебе не забеременеть. Сама убедись – яйцеклетка отлично вышла из яичника, и остальное тоже произошло без проблем…

– Ну да…

– Давай сыграем еще раз, может, мы что-то упустили?

Сыграли еще раз – снова без проблем. Тогда я попросила ее заменить себя дублершей и посмотреть на игру со стороны. Подперев одной рукой бок, а второй – подбородок, Марина исподлобья наблюдала, как участница вырывается из замкнутого круга.

– Марина, какой аспект твоей жизни напоминает эта сцена?

Подумав немного, та ответила:

– Это похоже на отношения с мамой, на мамину чрезмерную опеку. Это через мамины запреты мне трудно прорваться.

– Выбери кого-нибудь на роль мамы и скажи ей об этом.

Мы поставили сцену, в которой Марина поговорила с мамой о том, что она испытывает страх и гнев, когда та продолжает контролировать свою взрослую дочь, но эти чувства были проявлены вяло. Это явно был не гнев. Тогда, чтобы усилить ее чувства, я предложила Марине сыграть фантастическую сцену – взять кого-то на роль собственного ребенка и поговорить с ним. Это дало нужный эффект: глаза Марины сразу же наполнились слезами. Спроецировав свои отношения с мамой на отношения с нерожденным ребенком, Марина обнаружила так много горечи, что она переполнила ее. Марина уточнила, что ребенок девочка, так что обе сцены ее диалога – и с мамой, и с дочкой – оказались идентичными.

Незаметно для себя первым делом Марина сказала дочке, что будет опекать ее и заботиться о том, чтобы на всякий случай «подстелить соломки». Группа живо среагировала на это смехом – до такой степени стратегия мамы, от которой Марина сама страдает до сих пор, в точности проявилась в ее отношениях с дочерью.

Я предложила ей поменяться ролями с дочерью. Почувствовав себя маленьким ребенком, которого чрезмерно опекают, Марина испытала протест и возмущение: «Я так не хочу!» – «А чего хочешь?» – «Чтобы меня просто любили!»

Потом эту же сцену сыграли дублеры. Глядя на нее со стороны, Марина замерла в неподвижности. Я спросила, что бы ей хотелось изменить в этой сцене. Она ответила, что хочет, чтобы мать и дочь обнялись. Участники, играющие роли, с облегчением это сделали, а позже признались, что это совпало с их внутренним импульсом.

– А теперь побудь поочередно в ролях сначала ребенка, а потом матери, почувствуй эту близость между ними сама, на своем опыте.

В конце сессии Марина сняла роли с участников. Придя на следующий день на тренинг, Марина поделилась новостью. Она рассказала, что гостила у своих друзей, у которых есть двухлетняя дочь. Однажды Марина напугала ее своей бурной реакцией, когда та упала, и девочка, к падениям которой родители относились спокойно, с тех пор избегала идти к ней на руки. И вот после нашей психодраматической сессии Марина снова гостила в доме этой семьи, и внезапно ребенок переменил свое поведение по отношению к ней: весь вечер девочка не слезала с ее рук, с удовольствием играя с ней. Я тогда пошутила: