А. Зеличенко - Комментарии к евангелию от Иоанна. Психотеология самого эзотерического евангелия

Веришь ли сему? Она говорит Ему: так, Господи! я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир. Сказав это, пошла и позвала тайно Марию, сестру свою, говоря: Учительздесь и зовет тебя.

«Учитель», не «Мессия» (Христос). То есть человек, а не сверхестественное существо.

Она, как скоро услышала, поспешно встала и пошла к Нему. Иисус еще не входил в селение, но был на том месте, где встретила Его Марфа. Иудеи, которые были с нею в доме и утешали ее, видя, что Мария поспешно встала и вышла, пошли за нею, полагая, что она пошла на гроб – плакать там. Мария же, придя туда, где был Иисус, и увидев Его, пала к ногам Его и сказала Ему: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутилсяи сказал: где вы положили его? Говорят Ему: Господи! пойди и посмотри. Иисус прослезился. Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его. А некоторые из них сказали: не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер? Иисус же, опять скорбя внутренно, приходит ко гробу.

Горе Иисуса выглядит нелогично. Он же знает, для чего Лазарь умер и что будет дальше. Откуда же скорбь и плач? Это необходимо «по сценарию»? Но опять-таки – зачем? Или евангелист рассказывает, что Иисус здесь еще полностью в своем человеческом существе и совсем не уверен, что воскрешение пройдет успешно? Это едва ли не единственный эпизод в евангелии, где проявляется человеческая природа (слабость) Иисуса. Человечность Иисуса в момент совершения самого грандиозного чуда очень важна. Евангелист много рассказывает о проповеди Иисуса, но очень мало – об Иисусе-человеке и Пути, который этот человек проходит. Это не случайно: евангелист насыщает свой рассказ особым смыслом – возможностьюо-Божения, становления человека Богом, а это главное, что есть в христианстве как учении о человеке. Но в детали, как происходит о-Бож-ение, евангелист не входит.

То была пещера, и камень лежал на ней. Иисус говорит: отнимите камень. Сестра умершего, Марфа, говорит Ему: Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе.

Раз смердит, то точно умер. Чтобы не было никаких сомнений, что это настоящее воскрешение. Такое же воскресение, как натуралистично воскресают кости у Иезекиля (глава 37): «… стали сближаться кости, кость с костью… жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху ». Марфа не то, что спорит, но сомневается, не понимает и не надеется на воскрешение: одно дело мог вылечить, но воскресить – это немыслимо, невозможно. В ее реплике (как заметил Ориген) есть смысл «Лучше не забирать камень».

Иисус говорит ей: не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?

А вот тут уже человеческое преодолено и Иисус обретает уверенность.

Итак отняли камень [от пещеры], где лежал умерший. Иисус же возвел очи к небу

Тоже Ориген: духовные очи к небу, устремил себя к небу, или современным языком вошел в высшее психическое состояние.

и сказал: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня.

Хотя Иисус еще ничего не сказал. Просьбы не было. Но она уже выполнена (Ориген). Здесь благодарность – акт любви, вместо просьбы. Вот такая иисусова «молитва» без «дай», но «Спасибо!».

Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня.

Это для зрителей. Но если знал, то зачем плакал? Значит, знал, но не до конца. Здесь мы видим не полное воплощение Бога, а человека. Человека на пути в Боги, но еще не прошедшего весь путь. Путь будет пройден только к Кресту и Воскрешению

Сказав это, Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет.

Ориген увидел здесь символизм в том, что повязки на руках, ногах, лице привязывают духовное (или точнее, ментальное) тело Лазаря к нижнему миру, миру грехов, миру смерти. Иисус эти пелены с него снимает. Как бы освобождает от бесов.

Великое чудо. О котором, кроме Иоанна никто не упоминает. Иоанну же оно необходимо как пролог к главной мистерии. Но сама по себе логика происходящего в 11-й главе парадоксальна. Здесь вопрос на вопросе, и ответ на каждый совсем не тривиален.

Тогда многие из Иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него. А некоторые из них пошли к фарисеям и сказали им, что сделал Иисус. Тогда первосвященники