Любовь Гребнева - Аврал. Разное

В какое состояние был ввергнут на этот раз Евгений, какая душевная борьба в нём происходила, об этом даже Пушкин говорит скупо, деликатно и осторожно. А я вообще молчу. Осмелюсь только сформулировать некоторые выводы, которые сам Онегин вряд ли формулировал словесно.

1. Я чуял, что она невычисляема и непредсказуема, но чтоб настолько…

2. Какая-то безрассудная отвага… Как она смеет быть такой свободной? Как она не боится быть такой уязвимой? Ведь ничем, ничем не защищена!

3. Разве можно быть такой в этом подлом мире! Что с нею будет? Её унизят, раздавят, уничтожат… Боже мой, надо что-то делать.

Кажется, впервые в жизни Евгений поднялся до того, чтобы забыть о себе, болея душой за другое существо. Но, в то же время, дать волю своему чувству – означает взять на себя роль ведущего. А как ведущий Онегин несостоятелен и полностью отдаёт себе в этом отчёт. Его проповедь Татьяне в саду – акт самоотверженности, без преувеличения. И это даже больше, чем проповедь, это настоящая исповедь. Он сам сказал: « Примите ж исповедь мою …» Действительно, Онегин никогда и ни перед кем так не раскрывал свою душу. И открыл даже самое сокровенное – свой « прежний идеал », который он встретил в Татьяне. Но настолько необычны и непривычны для героя подобные душевные движения, что после этого акта почти неизбежен срыв глубоко вниз.

5.

Роковые именины Татьяны. Он не должен был туда ездить. Он вообще больше не должен был ездить в этот дом. Он и не ездил.

А Ленский тем временем продолжает навещать отшельника, хотя того уже не столь сильно увлекают дружеские беседы. Однако Ленский бывает и у Лариных, и можно иногда вежливо осведомиться: « Ну что соседки? Что Татьяна? Что Ольга резвая твоя? » (Ольга – это так, для приличия). Что делать, неудержимо тянет иногда произнести это имя – Татьяна…

Но Владимир беспросветно туп, гораздо тупее Татьяниной няни. Он готов весь вечер болтать про Ольгу (« такова любовь! »). Слепой, несносный, счастливый эгоист! Евгений слушает, стиснув зубы, по лицу его бродит дежурная рассеянная улыбка… И вдруг: «… какой же я болван! Ты к ним на той неделе зван! ». Непредвиденный, сокрушительный удар. Евгений не был готов к нему. Смятенный вопль: « Я?! » – единственное, что он смог произнести в ответ. И легко (преступно легко!) дал себя уговорить. Ведь втайне ему хотелось поехать и снова увидеть её.

Он снова зол на себя, но уже во много раз сильнее, чем после той, первой поездки. Всё вызывает прилив желчи: и смятение Тани, и сборище гостей. Сам виноват: проявил слабость. Нет! Это Ленский виноват! А главное – она! Надо сокрушить, сломать её. А заодно проучить и этого недоумка. Сейчас он им преподаст такой урок… (В бильярде, кажется, такой двойной удар называется «дуплет»: Онегин не зря целыми днями упражнялся на бильярде). Пусть увидят, наконец, какова жизнь и каковы люди. Правда, на логическом плане Онегин «разбирается» только с Ленским:

За что отомстить? Что он такого сделал? Говоря по-современному, реакция неадекватная.

Не надо ходить в «Матрицу», чтобы видеть: главный удар направлен против Татьяны, чтобы уж окончательно поставить на ней крест. Начинается бал. Онегин демонстративно, на её глазах, а также на глазах Ленского, пылко ухаживает за Ольгой. Ольга сияет. Ну что, Таня? Выдержишь эту пытку? Не вынесешь! Опустишься до адской ревности и адской злобы на сестру.

А что же Ленский? Как он вынес свою пытку? Если в Татьяне Онегин чувствовал вызов для себя, то Ленского он просто не принимал всерьёз. У этого мальчика всё только на уровне теорий и прекраснодушных разговоров. Татьяна не рассуждает, а живёт ДРУГИМ, она с этим родилась. А Владимир ещё ни разу не опробовал своих благих устремлений в жизни. И вот теперь на балу он впервые лицом к лицу столкнулся с Мировым Злом. Кому-то покажется это сильным преувеличением – называть мировым злом такой мелкий случай. Ну, подумаешь, Евгений и Ольга вели себя некрасиво. Но зло довольно редко показывает себя в полный рост. Если поведение Ольги можно назвать просто легкомысленным, то со стороны Онегина это было сознательное ГЛУМЛЕНИЕ. А такое прощать нельзя. И тут Ленский показал себя героем. Вызов на дуэль – единственно достойный ответ. Евгений явно не ожидал такого серьёзного отпора.

Так или иначе, включилась адская машина уничтожения и взяла руководство на себя. Вставший на её пути Ленский должен быть смят. Онегин теперь – лишь безропотный исполнитель.