Лидия Сова - Вихрь чудес. Высшая Школа Сказкотворчества. Ступень 2

Оглянулся. Нет никого. Привычно перекрестился: «Вот ведь нечисть морочит».

Тут берёзка веточками провела по его лицу, по плечам.

– Это я, берёза, тебе отвечаю, – и таким теплом повеяло от неё в замёрзшем лесу, что резчик поверил безоговорочно. Он погладил ствол ладонями:

– Кто ты?

– Девица. Хотя я скоро и сама в это перестану верить, так давно мать сыра-земля питает меня своими соками.

– Что можно сделать, чтобы освободить тебя?

– Убей росомаху. Это Колдун, он каждый вечер приходит глумиться надо мной. Когда я была девушкой, далеко от сюда, где сосны не стройны, а корявы, где короткое лето и много оленей, я высмеивала ухаживания одного препротивного охотника. А он оказался Колдуном. И когда его терпение лопнуло, я оказалась здесь в его власти. Его чары падут только с его смертью.

Резчик никогда не видел росомаху, он только слышал от странников, которые шли от полночной звезды, что это умный, смелый, хитрый зверь, с огромными клыками и острыми когтями. Редкий охотник решится добыть шкуру маленького медведя, хотя густой, коричневый, длинный мех его очень ценен. С одним ножом и маленьким топором много не навоюешь.

Он стал по крупицам припоминать, что слышал, когда деревенские охотники выпытывали у пришлых подробности удачной охоты на росомаху. Как будто действительно собирались охотиться. Сейчас эти знания ему пригодятся.

С помощью топора он ловко соорудил самодельную ловушку рожон-щемилку недалеко от берёзки под высоким разлапистым деревом. Приманки у него не было, только он сам. Удобно устроившись на переплетённых ветвях, притворившись спящим, резчик ждал.

Тёмно-коричневый, почти чёрный матёрый зверь появился внезапно. Неслышно ступая, он чутко принюхивался к следам, длинный густой мех стелился за ним плащом.

Мгновенно заметив незваного гостя, Колдун решил, что острых зубов, крепких челюстей и длиннющих когтей будет достаточно, чтобы расправиться со спящим. Тут никакого волшебства не надо.

По прочным ветвям лазить для росомахи одно удовольствие. Так кстати под голым стволом груда жердей оказалась. И хищный зверь ловко забрался на самолов. Жерди разошлись, лапы провалились, всей тяжестью росомаха попала в рожон и ущемила себя.

«Не выбраться», – мелькнула мысль в голове Колдуна.

И прежде, чем он успел произнести заклинание, которое с лёгкостью могло его спасти, вечная тьма опустилась на голову Колдуна одновременно с мастерским ударом топора резчика.

Гром и молнии обрушились на лес, земля содрогнулась. Резчик чуть не сорвался с дерева. Когда он оказался на земле и огляделся, он увидел вместо берёзки красоту неописанную в горностаевой мантии, в собольей шапочке, в вышитых торбазах. Стояла белолицая черноглазая тростиночка с такой благодарностью во взгляде, что резчику захотелось взять её на руки, прижать к сердцу и нести-нести в безопасное место.

Привёл он её домой, представил односельчанам, обручились. Играть свадьбу решили, когда родня, угнанная татарвой, вернётся. Рассказал он горюющим землякам, кто жив да в детинце подлечивается. То-то радости было!

Недельку погодя решили за ними на санях ехать, домой привезти, пока снега не слишком много намело, а то не дойдут. Снарядили охотника бывалого, чтобы было чем прокормиться в дороге, запрягли коняшку, и резчика просят:

– Поезжай с охотником, покажи, где наши остались. Вдвоём сподручней.

Страсть как не хотелось резчику в путь отправляться, молодую жену дома одну оставлять, только хозяйство наладил! Да нет уважительной причины отказаться.

Пошёл со своей любушкой прощаться.

– Ноет моё девичье сердце, не ездил бы ты, любый мой! – тревожно припала к нему жёнушка.

– Да что со мной случится? Мы туда и обратно за десять дён обернёмся.

– Возьми кусочек горностаевого меха с моей накидки. Как беда случится, сожги его!

– Что ты беду кличешь? – резчик отвечает.– Себя береги!

И в путь отправились. Резво бежит отдохнувшая лошадёнка, уже полпути пройдено. Днём охотник дичь подстрелит, ночуют у костра с горячей похлёбкой. Хорошо!

Один раз выехали из лесу, вечерело, над крутым берегом едут. Да дорога-то не торена, мало людей в живых после набега осталось, а лошадей и того меньше. Снег всё усиливается, сугробы наметает.

Тут, как назло, волчий вой раздался. Обернулись путники, жёлтые огоньки в сумраке их подковой охватывают. Охотник лук со стрелами приготовил – бить наверняка, а резчик конягу погоняет. Да ту и погонять не надо, сама мчится, что есть духу. Вдруг наскочили сани на ком мёрзлой земли на полном ходу. Охотник в сани завалился, а резчика вон выбросило и под обрыв, и снежная лавина сверху накрыла.