Дмитрий Леонтьев - Психология смысла - природа, строение и динамика смысловой реальности

Рассмотрим старую дилемму – оправдывает ли благая цель средства, сами по себе неприемлемые? Ответ зависит от того, какой смысл имеют эти средства для того, кто отвечает. Если весь их смысл определяется их отношением к цели (согласно мотивационному механизму смыслообразования), то ответ будет утвердительным. Отрицательный ответ исходит из того, что негодные средства несут в себе смысл, никак не связанный с целью (мотивом). Этот смысл образуется и не по диспозиционному механизму, что лучше всего видно на примере еще одной дилеммы: оправдаем ли мы неблаговидный поступок, совершенный кем-то из наших близких. Объект оказывается наделен негативным смыслом не потому, что он каким-то образом связан с нашей жизнедеятельностью, и вследствие этого оценивается как негативно значимый, а наоборот, потому что он оценивается как носитель воплощенного в нем негативно значимого качества, которое и определяет его место в нашей жизнедеятельности, его жизненный смысл. Возможным критерием оценки и соответственно источником смысла, который приобретают для нас средства в первом случае и поступок – во втором, в обоих случаях оказываются их собственные значимые для нас параметры, качества или атрибуты. Это дает нам право говорить о третьем – атрибутивном — механизме смыслообразования.

Рассмотрим чуть более подробно смысл для меня некоего поступка. Если этот смысл образуется по мотивационному механизму, то мне безразлично, кто совершил поступок, при каких обстоятельствах и какова объективная оценка этого поступка. Определяющую роль для меня играют последствия этого поступка для реализации моих мотивов. Если смысл образуется по диспозиционному механизму, то определяющую роль играет то, кто и по отношению к кому его совершил. Если же действует атрибутивный механизм, то главную роль играет сам поступок вне зависимости от того, кто и по отношению к кому его совершил, а также от последствий этого поступка. Можно сказать, что атрибутивное смыслообразование – это высвечивание смысла объектов и явлений под углом зрения ценностей. Отчасти это верно, и здесь, как нам представляется, нам удается в какой-то степени преодолеть тот разрыв между психологической и этической оценками, который привел Е.В-.Субботского (1984) к противопоставлению регулируемого смысловыми образованиями прагматического поведения, проистекающего из «базовой мотивации» и «бескорыстного нравственного поведения», управляемого какими-то иными механизмами. Вместе с тем мы считаем более правильным рассматривать в качестве источников атрибутивного смыслообразования не ценности, а индивидуально-специфические категориальные шкалы, служащие инструментом выделения, классификации и оценивания субъектом значимых характеристик объектов и явлений действительности. Во-первых, ценности в этом случае являются конечным, но не непосредственным источником смыслообразования; во-вторых, не все оценочные категориальные шкалы восходят в конечном счете именно к ценностям. Смыслообразующую функцию здесь по сути выполняют сами параметры оценивания, оценка по которым является значимой для определения места и роли объекта или явления в жизнедеятельности субъекта.

Эти параметры представлены в виде своеобразных внутренних «шкал», как правило нерефлексируемых, с помощью которых мы не только оцениваем смысл объектов, явлений и человеческих действий, но и выделяем их признаки, позволяющие нам узнать их, то есть как-либо классифицировать и приписать им определенное значение. «Выбрать актуальные координаты объекта – это значит определить, что нужно знать о нем, какую информацию следует вычерпывать. Очевидно, это задается актуализацией встречных представлений об объекте, некоторых образных структур, внутренних проекций мира, сложившихся, в частности, в результате опыта взаимодействия субъекта и мира» ( Артемьева , 1980, с. 9). При этом важно отметить не только то, что один и тот же человек использует разные наборы признаков для семантической категоризации разных классов объектов, но и то, что разные лица пользуются разными наборами признаков для описания одних и тех же объектов.

Координаты семантической категоризации не являются чем-то однородным. Необходимо различать несколько их видов, имеющих различную природу. Во-первых, это содержательные («гностические») признаки, описывающие объект или явление на языке его собственных атрибутов. Вместе с тем, как показали специальные исследования ( Артемьева , 1980; 1986; 1999), признаки такого рода являются не самыми информативными при описаниях и узнавании, в частности, непредметных геометрических изображений. Выяснилось, что более важную роль по сравнению с гностическими играют эмоционально-оценочные или метафорические шкалы, проявившиеся в описании геометрических форм как спокойных, злых, удобных, глупых, самодовольных, хитрых, смешных и т. п. Из набора стандартных шкал, предъявлявшихся испытуемым, именно такого рода шкалы обнаружили «… максимальный разброс по изображениям (то есть хорошо различают изображения) и минимальный разброс по испытуемым (то есть одинаково оцениваются испытуемыми, являются сильными шкалами)» ( Артемьева , 1980, с. 29).