Андрей Пузырей - Психология. Психотехника. Психагогика

Индирективный подход и «третье начало» алхимии

Существует традиция, особенно в восточной алхимии, – а феномен алхимии известен не только в западной, но также и в восточной, например в даосской, культуре, – различения алхимии внешней, то есть касающейся превращения физических веществ, и алхимии внутренней, или «алхимии души». Больше того, из исследований Юнга мы знаем, что это не просто различение двух версий алхимии, но что – безотносительно к тому, понимал это сам алхимик или нет, – именно внутренняя алхимия, то есть собственно душевно-духовная трансформация, и составляла всегда главный план алхимической работы, даже если на первый взгляд эта работа и была сосредоточена на превращении физических веществ.

При ближайшем рассмотрении, однако, становится ясно, что и этого различения двух планов алхимии недостаточно, что алхимических тиглей всегда на самом деле не два, а три, и что алхимик со своими двумя ретортами – физической и душевно-духовной – сам включен в некий объемлющий алхимический процесс: процесс трансформации, мастером которого является уже не он сам, процесс, который производит не его искусство, не его «тэхнэ», но и – не природа, не «фюзис», а – некое «третье начало». Таким образом, обнаруживается своеобразная «матрешечная» структура вложенных друг в друга алхимических процессов и, соответственно, алхимических «реторт» или «тиглей». Если же попытаться до конца продумать соотношение трех планов алхимической работы, то можно прийти к парадоксальному представлению, что последняя, третья алхимическая реторта, «объемлющая» первые две, оказывается вместе с тем… «вложенной» во вторую!

Говоря строго: «третье начало» алхимиков не есть «сущее». Оно (воспроизводя парадоксальную формулу современного мыслителя) «есть то, что не есть» – то, что внутри самой же алхимической работы и через нее – как имманентное условие ее возможности – само должно снова и снова у-станавливать себя и возобновляться. В каждой точке алхимического процесса, на каждом его шаге.

Человек – это всегда еще не установленное существо

«Человек, – говорил Ницше, – это еще не установленное животное». «Не установленное» – не только и не столько в гносеологическом смысле, в смысле познания того, что есть человек, но, прежде всего, в смысле онтологическом, бытийном: человек есть существо, которое еще не установлено в своем бытии. Но и этот тезис, чтобы быть верным, должен быть более радикальным. В максиму Ницше следует ввести еще одно слово: «человек есть – всегда еще – не установленное существо!» Существо, которое рождается «вторым рождением». Что значит: человек рождается не как «сущее», которое, однажды появившись на свет, может затем просто пребывать, непрерывно длить себя как вещь. Человек должен снова и снова себя устанавливать в качестве такового и возобновлять, вновь и вновь рождаясь заново, проходя через точки столь радикальной трансформации – анаморфоза, – которые следовало бы понимать как «катастрофы» – в том строгом смысле, который придан этому слову в современной математической теории катастроф. Человек есть существо, которое – в качестве такового – всегда заново и, по сути, всегда впервые рождается. Человек – в каждой точке своего пути – есть свой собственный анаморфоз.

Алхимический образ позволяет понять, что не только сам человек – в его «присутствии-в-мире», которое может быть всегда уже лишь «вторым» присутствием, – есть существо, для которого «быть» значит: вновь и вновь себя вторым рождением заново устанавливать на пути «про-из-ведения», или инициации, но – что и самое «начало», из которого он рождается, – та «реторта» или «тигль», где происходит трансформация, ведущая к его рождению, – также «не предшествует» рождающемуся «в ней» Новому человеку, но со-рождается вместе с ним, внутри одной акции, или, быть может, лучше сказать – «со-бытия».

Само это «третье начало», равно как и то, что в ходе психотерапии – как в своего рода «алхимическом» процессе, из этого Начала проистекающем, – вынашивается и рождается, – также есть то, что само на каждом шаге терапевтического процесса возобновляется, – то, рождению чего терапевт должен майевтически способствовать. Способствовать – в со-бытийном смысле – как своему Другому, который вторым рождением в со-бытии ему устанавливается. Само это Начало есть уже не столько «то, что», сколько «тот, кто» – не безличное Оно, но – Другой, Ты.