Карл Викланд - Тридцать лет среди мертвых

Врач. Предположим, она действительно была с ним дружна. Ну и что тут такого? Вы, должно быть, были все же слишком ревнивы.

Дух. Она говорит, что вовсе не дружила с ним, и она рассказала, как все было на самом деле.

Врач. Вы осознаете, что она тоже умерла?

Дух. Но она же не умерла. А если это действительно так, то, значит, она дух?

Врач. Вы говорите, что она стоит вон там; она выглядит как дух?

Дух. Нет, совсем не как дух. Моя мать говорит: «Джон, образумься, пойми – это твоя совесть обвиняет тебя!» Это жестокое испытание, когда любишь девушку и видишь ее с другим. Как я страдал из-за Лизи! Когда я увидел ее с другим молодым человеком, я пошел домой и ударил себя в грудь ножом – не всерьез, только чтобы попугать ее. Я думал: если я это сделаю, она вернется ко мне.

Врач. Вы покончили жизнь самоубийством, но не понимаете, что умерли и стали духом, не понимаете, что мучили ту даму, сделав ее одержимой. Эта дама теперь наша пациентка.

Дух. Какое мне дело до нее? Я терпеть не могу женщин, а она все не оставляла меня в покое. У меня было одно на уме – месть, и я отомстил.

Врач. Эта дама вытворяла бог знает что только потому, что вы сделали ее одержимой.

Дух. Мать и Лизи стоят передо мной и плачут, но никому нет дела до меня. Что все это значит?

Врач. Как ваша фамилия, Джон?

Дух. Джон Салливан.

Врач. По-моему, вам, собственно говоря, должно быть стыдно за то, что вы так досаждали этой даме.

Дух. У меня не больше причин для стыда, чем у вас!

Врач. Вы думаете, что действительно любили эту девушку? Или с вашей стороны это был только эгоизм? Вы просто хотели ею обладать, и все.

Дух. Она должна была стать моей, но я сделал ее несчастной; моя любовь превратилась в ненависть. Нет, Лизи, не стоит плакать, я все равно никогда не прощу тебя, проси меня об этом хоть сто раз.

Врач. Если бы ваша мать в свое время почаще лупила вас, то сейчас вы не были бы в таком чудовищном состоянии. Одумайтесь и простите Лизи, это будет лучшей помощью для вас.

Дух. Я никогда ее не прощу. Все женщины сходили по мне с ума. Я слыл красавцем.

Врач. Это было вашим несчастьем. Если бы вы так не выделялись среди окружающих, то были бы более разумным. Но теперь вы должны попытаться взяться за ум, потому что используете тело моей жены.

Дух. Хорошо, забирайте свою жену обратно, мне она больше не нужна! Послушай, мама, нет никакого смысла стоять здесь вместе с Лизи и плакать, потому что я все равно никогда ее не прощу.

Врач. Если вы сейчас не используете эту возможность простить ее, вы опять окажетесь в темной камере, как только уйдете отсюда, и останетесь там, пока не раскаетесь. Поймите же, что вы сами во всем виноваты.

Дух. Я не прощу ее! Мою мать я любил; у меня всегда было много денег.

Врач. В каком городе вы жили?

Дух. В Сан-Луисе.

Врач. Вы знаете, что сейчас находитесь в Калифорнии?

Дух. Я знаю, где я. Я в Сан-Луисе, сейчас зима. На улице примерно девятнадцать градусов ниже нуля.

Врач. Какой сейчас год?

Дух. 1910.

Врач. Сегодня 13 января 1918 года.

Дух. Мне так ужасно видеть плачущих женщин. Мама, ну перестань же плакать. Вид плачущих женщин всегда вызывает у меня беспокойство.

Врач. А совесть вас совсем не беспокоит?

Дух. Что проку ворошить старые истории?

Врач. Прислушайтесь к тому, что говорит ваша мать, тогда она сможет вам помочь.

Дух. Мама, я хочу тебе сказать: если бы ты время от времени лупила меня, когда я еще был маленьким, и не позволяла мне делать все, что я хочу, я был бы теперь совсем другим человеком. Потом, взрослея, человек уже не меняется, а кроме того, даже если он и изменится, от этого не будет никакого толку.

Врач. Вам опять будет очень плохо, если вы сейчас не найдете в себе сил простить Лизи.

Дух. Мне глубоко безразлично, попаду ли я опять в тюрьму, о которой вы говорите. Почему родители дают своим детям все, чего те только не пожелают? Видишь, мама, что ты наделала? Ты гордишься своим сыном? Это ты довела меня до такого состояния, это твоих рук дело!

Врач. Вы утверждаете, что любили свою мать? Но, судя по вашим словам, вы ни к кому не испытываете сострадания или симпатии.

Дух. Я ненавижу слово «симпатия». Мой отец говорит, что я должен измениться. Я слишком стар для каких-либо перемен. (Испугавшись чего-то, откидывается назад.) Уведите меня отсюда! Я болен!