Дэниел Уайл - После медового месяца - Как обратить семейные конфликты на пользу отношениям

Что заставляет нас сделать то, к чему на самом деле не лежит душа, и все-таки получить удовольствие? Многое зависит от того, насколько велика требуемая жертва. Танцевать оказалось для Джеймса гораздо приятнее, чем он ожидал, а вот опера оттолкнула даже сильнее, чем он рассчитывал. Лыжи понравились Марте больше, а бейсбол она возненавидела сильнее, чем себе представляла.

В таких вещах очень многое зависит от случая. Джеймс мог бы и заинтересоваться оперой – хотя бы чуть-чуть, – но его интерес пропал без следа, когда перед самым выходом из дома позвонил его лучший друг и предложил билеты на боксерский матч тем же вечером. То есть поход в оперу означал, что ему пришлось отказаться от зрелища боксерских поединков. К тому же они ехали через жуткие пробки, долго искали место, чтобы припарковать машину, а в самом театре было очень жарко. В довершение всего Марта не выразила той благодарности за его жертву, какой он ожидал. Ставка, которую, сам того не подозревая, сделал Джеймс, была рассчитана на то, чтобы все звезды в тот вечер сошлись на его стороне.

Реакция на провал в игре компромиссов, когда приходит осознание, что мы поспешили взять на себя невыносимое обязательство, бывает разной:

1. Одни тут же нарушают обещание. Например, Джеймс мог бы заявить Марте, что, хотя опера еще даже не началась, он уже ее ненавидит, поэтому будет ждать жену в баре неподалеку по окончании представления. Марте такая новость вряд ли бы понравилась. И сам Джеймс, скорее всего, злился бы на себя за то, что подвел ее. С другой стороны, он не чувствовал бы себя запертым в ловушке.

2. Другие, как поступил Джеймс, заставляют себя досидеть до конца, а после выплескивают накопившееся раздражение. В результате оба партнера обычно сожалеют о том, что им вообще пришла в голову эта идея.

3. Третьи, как Марта, заставляют себя досидеть до конца и после не выплескивают накопившееся раздражение. Чаще всего это оборачивается едва заметным отчуждением партнеров, что может нанести отношениям даже больший ущерб, чем открытое выражение недовольства.

Помня о том, что наши усилия пойти навстречу партнеру не всегда оправдывают себя, мы сможем быстрее прийти в себя после неудачных попыток. Вот какой разговор мог бы в идеале состояться между Мартой и Джеймсом в оперном театре. Джеймс поворачивается к жене:

Джеймс: Знаю, тебе не понравится то, что я собираюсь сказать, но я совершил огромную ошибку, придя сюда. Может, все сложилось бы как надо, если бы Сэм не позвонил и не предложил билеты на бокс, если бы не жуткие пробки по дороге сюда и если бы нам не пришлось парковаться у черта на куличках, где только зомби бродят по ночам. Неизвестно еще, застанем ли мы машину в целости и сохранности, когда выйдем отсюда. Из-за всего этого я чувствую себя паршиво. Пытался придумать что-то по-настоящему стоящее на твой день рождения и сам же все порчу. Хуже всего то, что я начинаю винить тебя, хотя это была моя идея – сходить в оперу.

Если бы Марта в ответ разозлилась, они бы поссорились прямо там, гневным шепотом. Но после, в зависимости от того, удалось ли Марте и Джеймсу донести свои переживания друг до друга, в их настроении мог произойти интересный и неожиданный поворот:

• Высказав свою ненависть к опере, поделившись всеми пережитыми неприятностями и почувствовав понимание со стороны жены, Джеймс мог бы обнаружить, что больше не испытывает неприязни к опере и даже готов остаться ее послушать.

• А высказав свою злость из-за того, что Джеймс сначала привез ее в оперу, а потом собрался покинуть, Марта легче смирилась бы с тем, что муж будет ждать ее в баре напротив.

Вопрос о компромиссах важен потому, что всегда влечет за собой вопрос об эгоизме. Эгоизм – одно из тех понятий (наравне с «эмоциональной зависимостью» и «желанием контролировать других»), которые ставят крест на разумном подходе к проблеме. Если мы начинаем употреблять эти термины, характеризуя окружающих, значит, мы перешли от размышлений к осуждению. Мы бросили попытки разобраться в поступках человека и теперь упрекаем его за них. Подспудное осуждение очевидно, если вдуматься в то, почему мы выбираем эпитет «эгоист». Такой человек видится нам избалованным, самовлюбленным нарциссом, неспособным на компромиссы и сопереживание, думающим лишь о собственном удовольствии и получающим слишком много выгод от своего себялюбия, чтобы так просто от него отказаться. Если бы мы подошли ближе и разглядели его или ее незавидное положение, вместо того чтобы отворачиваться с негодованием судей, то поняли бы, что гораздо точнее описать такого человека словом « обделенный ». Подобные люди лишены главного источника человеческой радости и высшей формы эгоизма: иметь рядом родную душу, с которой чувствуешь невероятную близость и потому глубоко переживаешь за его или ее благополучие.