Брайан Вайсс - После смерти мы родимся вновь! Неопровержимые доказательства

«Продолжайте, – сказал я, одновременно обеспокоенный и восхищенный тем, что происходило. – Вы что-нибудь еще помните?»

Она вспомнила фрагменты двух других жизней.

На мне черное платье с кружевами, черные кружева также украшают мою прическу. У меня темные волосы с седыми прядями. 1756 год. Я испанка. Меня зовут Луиза, и мне пятьдесят шесть лет. Я танцую, и люди вокруг танцуют… (Длинная пауза.) Мне плохо. У меня жар, я в холодном поту… Плохо многим людям вокруг; они умирают… Врачи не догадываются, что это из-за воды…

Я повел ее дальше во времени.

Я поправилась, но голова все еще болит; глаза и голова все еще болят из-за лихорадки, от воды… Многие умирают.

Позже она призналась, что в той жизни была проституткой, но не сказала об этом сразу, потому что стеснялась. Очевидно, будучи под гипнозом, Кэтрин могла подвергать цензуре воспоминания, о которых рассказывала мне.

Так как Кэтрин узнала свою племянницу в одной из прошлых жизней, я не удержался от вопроса о том, не встречала ли она там меня. Мне было любопытно, кем был я, если был вообще, в ее воспоминаниях. Она ответила быстро – в отличие от предыдущих случаев, когда ответы ее были медленными и вдумчивыми.

Вы – мой учитель, и вы сидите на выступе скалы. Вы учите нас по книгам. Вы старый, у вас седые волосы. На вас белое одеяние (тога) с золотой отделкой… Вас зовут Диоген. Вы изучаете с нами фигуры, треугольники. Вы очень мудрый. Но я все равно ничего не понимаю. Это 1586 год до Р.Х. [2] Эти события происходили на двести лет раньше жизни великого философа Диогена – стало быть, имя Диоген было распространенным.

Первый сеанс был окончен. Однако впереди нас ждали другие, еще более удивительные открытия.

Еще несколько дней я обдумывал детали этого путешествия в прошлое. Мне свойственно все обдумывать. Очень редко какие-либо детали ускользали от меня после «нормального» часа терапии, но этот час вряд ли можно было назвать «нормальным». К тому же я очень скептически относился к понятиям жизни после смерти, реинкарнации, внетелесных переживаний и прочим подобным явлениям. В конце концов моя рациональная часть пришла к выводу, что это были фантазии. На самом деле мне трудно было бы доказать хоть что-то из того, что она говорила или описывала. Но все же у меня появилась хоть и очень смутная, но достаточно четкая мысль. «Будь открыт, – гласила эта мысль, – настоящая наука начинается с наблюдения. Ее „воспоминания“ могли и не быть фантазиями или игрой воображения. Что-то может быть скрыто от глаз или от других органов чувств. Будь открыт. Собери больше данных».

Еще одна мысль меня беспокоила: не испугается ли Кэтрин, которая и так подвержена страхам и тревогам, продолжать сеансы гипноза. Я решил ей пока не звонить, пусть тоже переварит пережитое. Подожду неделю.

Неделей позже Кэтрин снова постучалась в дверь моего офиса – она пришла на следующий сеанс гипноза. Приятно было отметить, что выглядела она как никогда прекрасно. Она радостно сообщила, что страх утонуть, который преследовал ее всю жизнь, исчез, а страх задохнуться стал значительно слабее. Ночной кошмар, где рушился мост, больше не прерывал ее сна. Но хотя она помнила детали своих прошлых жизней достаточно четко, ей все равно было трудно их принять.

Все, что касалось прошлых жизней и перевоплощений, было чуждо для ее мировосприятия, но тем не менее воспоминания были столь живыми, образы, звуки и запахи столь явственными, а понимание того, что она там была, столь четким и сильным, что поневоле она чувствовала, что действительно была там. Она даже не сомневалась в этом – столь ошеломляющим был пережитый опыт. Но ее сильно беспокоило то, как все это навалившееся знание совместить со своими убеждениями и воспитанием.

В течение недели я не раз заглядывал в свои конспекты по религиоведению, курс которого прослушал, будучи еще студентом первого курса Колумбийского университета. В Старом и Новом завете я нашел упоминания о реинкарнациях. В 325 году н. э. римский император Константин Великий вместе со своей матерью Еленой вычеркнул из Нового Завета все, что касалось реинкарнаций. Второй консул Константинополя, правивший в 553 году н. э., поддержал это и объявил понятие реинкарнаций ересью. Очевидно, они опасались, что учение о реинкарнации ослабит растущую силу Церкви, потому что иначе у людей появилось бы слишком много времени на поиски путей спасения души. Однако искоренить это полностью не удалось – старейшие церковные мужи принимали это учение. Одни из первых гностиков – Клемент из Александрии, Ориген, Сен-Джером – верили в то, что они жили прежде и будут жить еще не раз.