Малкольм Гладуэлл - Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов

При внутреннем кровотечении, сопровождавшемся невообразимыми болями, кровь наполняла печень и селезенку. Дети вертелись в кроватях и получали ужасные синяки. Даже кровотечение из носа могло привести к летальному исходу. Вы зажимали ребенку нос и клали на него лед. Никакого эффекта. Заталкивали в нос марлю. Никакого эффекта. Вы звали отоларинголога, который проталкивал марлю через рот и закрывал ею носовые ходы изнутри. Это делалось для того, чтобы оказать давление на кровеносные сосуды изнутри носовой полости. Можете представить, какую боль при этом испытывал маленький пациент. К тому же этот метод редко давал положительный результат; стоило вынуть марлю, как кровотечение возобновлялось. Перед вторым этажом стояла одна цель – найти лекарство от лейкемии. Однако остановить кровотечение было так тяжело, что большинство детей умирало еще до того, как кто-нибудь мог придумать, как им помочь.

«Девяносто процентов поступивших в больницу детей умирали через шесть недель, – уточняет Фрайрайх. – Просто истекали кровью. Если у вас идет кровь ртом и носом, вы не можете есть. И перестаете есть. Пытаетесь пить. Давитесь. Вас рвет. От крови в стуле начинается диарея. И вы умираете от голода. Или на фоне инфекции развивается пневмония, затем высокая температура, затем судороги, а затем…» Он так и не закончил предложение.

На этаже с лейкемией врачи долго не задерживались. Слишком тяжелая была работа. «Ты приходил в семь утра, – вспоминает врач, работавший на втором этаже в те годы. – А уходил в девять вечера. Делать приходилось абсолютно все. Каждый день я возвращался домой совершенно вымотанный психологически. Я начал коллекционировать марки. В десять часов вечера я садился их разбирать, потому что только так мог отвлечься от работы. Родители боялись. В детские палаты никто даже не заходил. Они стояли у дверей. Никто не хотел там работать. В тот год у меня умерло 70 детей. Самый настоящий кошмар» [32].

Но не для Фрайрайха. «Я никогда не впадал в депрессию. Никогда не сидел с родителем, оплакивая умирающего ребенка». Фрайрайх объединился еще с одним исследователем института по имени Том Фрай. Вместе они пришли к выводу, что проблема крылась в недостатке тромбоцитов – неправильной форме клеточных фрагментов, циркулирующих в кровотоке человека. Лейкемия лишала малыша способности вырабатывать тромбоциты, а без них кровь не свертывается. Чересчур радикальная идея. Один из руководителей Фрайрайха в НОИ – всемирно признанный эксперт в области гематологии Джордж Брехер – был настроен скептически. Но, по мнению Фрайрайха, в ходе анализа Брехер неверно подсчитывал количество тромбоцитов. Сам же Фрайрайх, отличавшийся дотошностью, использовал более сложную методику и сосредоточился на малейших изменениях в количестве тромбоцитов на самых низких уровнях. Для него закономерность была очевидной: чем ниже число тромбоцитов, тем сильнее кровотечение. Дети нуждались в постоянном вливании новых тромбоцитов в огромных дозах.

Банк крови НОИ отказывал Фрайрайху в свежей крови для переливаний. Это было против правил. Фрайрайх стучал кулаками по столу и кричал: « Вы собираетесь убить этих людей! » «Такими словами нельзя бросаться направо и налево, – говорит Дик Силвер, коллега Фрайрайха по НОИ. – Джею было все равно».

Фрайрайх не стал сидеть сложа руки и начал искать доноров крови. Отец одного из его пациентов, священник, привел с собой 20 прихожан. В середине 1950-х годов при переливании крови стандартно использовались стальные иголки, резиновые трубки и стеклянные бутылки. Но оказалось, что тромбоциты приклеиваются к этим поверхностям. Тогда Фрайрайх переключился на совершенно новую технологию: иглы с силиконовым покрытием и пластиковые мешки. Мешки прозвали «сосисками». Они имели огромные размеры. «Они были вот такие здоровые, – Винс Девита, коллега Фрайрайха в те годы, широко разводит руки в стороны. – А ребенок вот такой маленький. – Он сводит руки намного ближе. – Все равно что поливать цветок в горшке из пожарного рукава. Если в чем-то ошибиться, у ребенка могла случиться остановка сердца. Главным врачом НОИ был в те годы доктор Берлин. Увидев “сосиску”, он сказал Джею: “Ты сошел с ума”. И предупредил, что уволит его, если тот будет продолжать переливания тромбоцитов». Фрайрайх проигнорировал его слова. «Джей – это Джей, – продолжает Девита. – Он собирался уволиться, если у него не получится остановить кровотечение». Кровотечение удалось остановить.