Лайонел Корбетт - Священный котел. Психотерапия как духовная практика

Некоторые люди интересуются тем, как терапевт справляется со своими личными трудностями и как это связано с его духовностью. Такие вопросы могут возникнуть, если личность узнает о том, что терапевту приходилось переживать периоды личного кризиса, вроде болезни или потери. Это может стать источником утешения в том случае, если личность хочет на примере терапевта научиться справляться со своим страданием. Терапевт, лично переживший темные времена и справившийся с ними благодаря вере, основанной на личных переживаниях сакрального, способен помочь другой личности справиться с ее трудностями. Каким-то таинственным образом, скорее невербально, такая вера может быть передана другому человека.

Недвойственный подход в психотерапии, которому в последнее время начинают следовать некоторые наши коллеги (Blackstone, 2007; Prendergast, Bradford, 2007; Prendergast, Fenner, Krystal, 2003), основывается на древней духовной философии, отголоски которой можно найти в адвайта-веданте, даосизме, суфизме, буддизме и христианской мистике (Loy, 1997). Нынешнее появление недвойственной перспективы в психотерапии может быть связано с осознанием связи между философией недвойственности и картиной мира с позиции квантовой механики.

В рамках недвойственной модели реальности кажущаяся разделенность объектов признается относительной. На абсолютном уровне все мы и все, что происходит с нами и вокруг нас, суть аспекты некоего базового единства [97] Многие мистики не просто считают реальность неделимой, они даже не проводят различия между божеством и миром. Однако, несмотря на сходство их позиции, в некоторых аспектах различные мистические традиции подходили к этому вопросу по-разному, и терапевт всегда может выбрать один из подходов. Некоторые мистики, особенно принадлежащие иудео-христианской традиции, считают божество отделенным от вселенной. Для них божественное – это истинный трансцендентный Другой, общающийся с миром с помощью откровений, находящийся всегда по ту сторону и при этом, парадоксальным образом, имманентно присутствующий в мире. Мистик может на время слиться с ним, но подлинное единение невозможно. Некоторые мистики – частичные дуалисты, считающие, что мир и божество раздельны, но при этом постоянно взаимодействуют друг с другом. В рамках учения пантеизма божественное имманентно присутствует во всех вещах, во всяком бытии, однако сами вещи – не божественны. . Так, оба участника психотерапевтического процесса включены в более общее, неделимое поле сознания высшего порядка. Это общее поле, лежащее в основе терапевтических отношений, стало темой многочисленных работ (Smith, Smith, 1996; Mansfield, Spiegelman, 1996). Юнгианцы же считают такое поле не просто неким результатом отношений двух людей; они говорят также о всеобъемлющем присутствии трансперсональной Самости [98] Юнгианцы обычно используют понятие «ось Эго – Самость», подразумевая, что Эго находится в некотором отношении к трансперсональной Самости. Однако в других местах Юнг говорит о Самости как о целостности сознания; в таком случае то, что мы называем Эго, является частью Самости. Между ними не может быть взаимодействия, если нет различия; взаимодействие может быть только на уровне Эго. В эзотерических традициях считается, что целостность проявляется на нескольких уровнях: тонком, каузальном и психическом. С Эго же взаимодействует только последний уровень. Но для психологических и особенно терапевтических целей, все это – лишь спекулятивная метафизика, которая может приобрести важное значение только после непосредственно пережитого опыта. . Юнговское понятие Самости представляет собой психологическое выражение таких понятий, как Атман и Брахман индийской философии, или нелокальное сознание, в рамках которого нет ни границ, ни отдельных объектов. Такой подход шире, чем традиционная точка зрения, согласно которой процесс психотерапии ограничен полем взаимодействия двух отдельных субъектов.

Согласно недвойственной модели, на самом базовом уровне реальности терапевт и пациент неразделимы, вместе они выражают некую более крупную целостность. Понятно, что на уровне тела, Эго и физической реальности мы разделены, но мы являемся также частью некоего единого уровня трансперсонального сознания, внутри которого мы едины. Терапевт и его пациент одинаково являются выражениями единой для всех Самости (возможно, именно это имел в виду Иисус, когда говорил: «…как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали и мне» (Мф. 25: 40)).