По Бронсон - Мифы воспитания. Наука против интуиции

Бонни сказала: «Представляешь, этому жесту ее научил один из наших знакомых. Она его запомнила и не хочет говорить “еще”. Раньше она пыталась произносить это слово, но сейчас показывает только жест. Кошмар».

Эшли ощутила укол совести, ведь она вмешивалась в речевое развитие Дженны. Но потом она заметила, что ребенок стал заметно больше лепетать. Дженна смотрела прямо на Эшли и использовала существенно больше комбинаций согласных и гласных звуков. Эшли была в восторге. В скромной пиццерии ей удалось применить принципы, разработанные Голдштейном, и добиться результата всего за пятнадцать минут.

Эшли попросила у родителей Дженни разрешения еще на один эксперимент. Дело в том, что девочка активно использовала всего десять слов, среди которых были «книга», «молоко», «мама» и «пока». Однако родителям пока не удалось добиться, чтобы она произнесла новое слово сразу, как только услышит его. Эшли подумала: если методы Голдштейна работают, почему бы мне не попробовать технику 3D? Она взяла кусочек нектарина и начала размахивать им в воздухе, повторяя при этом: «Фру-у-укт, фрукт, Дженна». Ребенок смотрел на это, широко раскрыв глаза.

«Ну а теперь вы», — сказала Эшли Гленну и Бонни.

«Фру-у-у-у-у-у-укт», — начал тянуть Гленн, размахивая кусочком нектарина. В его исполнении обучение новому слову сильно походило на завывание призрака. Эшли поправила его: произносить слово нужно нараспев и ритмичнее двигать рукой. Гленн попробовал еще раз: «Фру-у-укт» и положил кусочек нектарина прямо перед дочкой.

«У-у-ут!» — пропищала Дженна, хватая кусочек «фру-у-у-укта».

Гленн засмеялся и сказал Эшли: «Не ожидал, что так быстро получится». Сама Эшли тоже этого не ожидала. Дженна продолжала повторять новое слово, пока нектарин не кончился.

К концу обеда родители Дженны стали использовать в два раза больше языка 3D и правильно называть предметы. На следующий день они научили дочку словам «носок» и «майка». Потом они стали внимательнее реагировать на слова и действия Дженны, и начался настоящий прогресс.

* * *

В 1950-х и 1960-х гг. лингвист Массачусетского технологического института Ноам Чомски изменил направление развития социологии своей теорией врожденной универсальной грамматики. По его мнению, все то, что дети видят, слышат и чему их учат, слишком фрагментировано и противоречит любым моделям, обосновывающим, почему дети так быстро постигают язык. То, что малыши слышат, не в состоянии объяснить все то, что они потом говорят. Чомски отметил, что дети не только повторяют услышанные ими предложения. Их никто не учил грамматике, но они в состоянии составлять уникальные предложения, с грамматической точки зрения близкие к идеальным. Поэтому Чомски предположил, что младенцы рождаются с врожденным пониманием синтаксиса и грамматики.

К 1980-м гг. Чомски стал одним из самых уважаемых ученых и остался таковым до начала нового века. Однако за последнее время процесс овладения языком был частично прояснен и понят. В процессе освоения языка нет ничего мистического, язык не появляется по заложенной в нас схеме. Каждый шаг в процессе его освоения основывается на аудио- и визуальном восприятии, выборе возможных вариантов ответа и интуитивном построении фразы. Все это выражается в речевых шаблонах, которыми начинает пользоваться ребенок. Даже сам Чомски рассматривал возможность того, чтобы задействовать в своей теории недавно открытые учеными механизмы освоения языка. В обществе бытует представление, что уровень речи и чтения ребенка обусловлен врожденными языковыми и речевыми способностями. Допустим, маме и папе стало ясно, что их дочь развита не по годам — в два года она уже говорила законченными предложениями, в три читала слова, к четырем — книги. Однако родители забывают о своем собственном влиянии в период первых двух лет ее жизни.

«Когда родители замечают прогресс в развитии своих чад, они видят его результаты, но не механизмы, которые этим прогрессом управляют, — говорит Голдштейн. — Родители видят изменения и думают: “Это врожденное, в ребенке что-то заложено”. Возможно, родители сами не понимают, как много они дают своему ребенку».

Согласно данным исследования Филиппа Дейла из университета штата Нью-Мексико, изучающего близнецов и тройняшек, только 25% языкового познания можно отнести за счет генетики.

Интересно, а дети, которые начинают раньше развиваться, сохраняют свой «отрыв» в будущем? Если ребенок рано начал читать, значит ли это, что он будут лучше читать в начальной школе? Или, может быть, его быстро нагонят другие дети, как только и у них самих начнется процесс ускоренного освоения языка?