Шерри Тёркл - Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

В 2008 году я общаюсь с Роной, ученицей выпускного класса школы. Едва начав пользоваться Facebook , девушка рассказала мне о значении соцсети в ее жизни: “Друзья все больше напоминают семью, и хочется беседовать с ними в расслабленном состоянии”. Выясняется, что под “расслабленным состоянием” Рона подразумевает нечто конкретное – возможность незамедлительно связаться с друзьями и столь же быстро получить ответ. Появляются новые обычаи: теперь дети чувствуют, что должны всегда быть на связи с друзьями. В 2008-м выполнение домашнего задания, по словам Роны, выглядит так: “Ноутбук открыт, под рукой телефон Sidekick, и каждые пять минут я проверяю, не написал ли мне кто-нибудь”. Девушка знает правила: “Если кто-то посылает мне сообщение на Facebook, я должна… Я чувствую, что обязана его открыть и ответить отправителю, если он все еще в сети”.

А вот на телефонные звонки, в отличие от сообщений, откликаться вовсе не обязательно. По словам Роны, когда она звонит лучшей подруге, та отвечает сообщением. Девушка относится к этому с пониманием. Звонки “ставят в затруднительное положение”. Обмен сообщениями дает больше возможностей говорить правильные вещи и поступать правильно. Если “вы сделаете что-то не так, то сможете тут же исправить положение”. Я прошу Рону еще раз объяснить эту ситуацию, чтобы убедиться, что я правильно поняла. Разве телефон не лучший способ прямо сейчас поговорить с человеком, чтобы устранить недопонимание?

“Вообще-то нет”, – утверждает девушка. Телефонный звонок проходит в режиме реального времени, а, с точки зрения Роны, реальное время – территория неловкости. Опять-таки, расслабленного состояния можно достичь, когда есть возможность отвечать быстро, но при этом редактировать свои сообщения. Телефон – недостаточно безопасное место, чтобы “откровенничать с кем-то о своих чувствах”.

Для этого есть Facebook и мессенджеры. Именно здесь можно делиться своими мыслями и чувствами в процессе. Но лучше всего это удается, когда есть возможность редактировать свои послания, поскольку многие предпочитают делиться с друзьями тем, что находят приемлемым. Кроме того, молодые люди рассчитывают, что их друзья находятся в доступе, чтобы быстро отреагировать на сообщения. Молодые люди и вправду полагаются на это, поскольку именно общение в интернете позволяет им ощущать, что они существуют.

Вот только теперь Рона, привыкшая к общению в сети, испытывает страх, когда ей предстоит выйти к людям живьем “с открытым забралом”, без предварительной саморедактуры. По словам девушки, в личном общении “можно сделать нечто такое, что не понравится вашему собеседнику… а еще вы боитесь выглядеть глупо – по той или иной причине”.

Если принять во внимание вышесказанное, то комментарий Тревора о смерти беседы в тот год, когда он учился на последнем курсе университета, уже не покажется таким легкомысленным. Из моих разговоров со старшеклассниками и студентами в 2008–2010 гг. становится ясно: по мнению респондентов, перетягивание каната, присущее беседе “в реальном времени”, делает нас уязвимыми “без необходимости”. К тому же это сопряжено с техническими трудностями. Общаясь с друзьями лицом к лицу, люди также стремятся поглядывать в телефон, отправляя сообщения этим же самым друзьям и другим людям. Такой параллельный набор обязательств почти не оставляет возможности беседовать “в реальном времени”.

Если довести ситуацию до крайности, кончится тем, что в условиях живого общения вы попросите друзей помолчать, чтобы дать вам, наконец, заняться серьезным делом – то есть отправить им сообщения. Конечно, мы говорим о ситуации, доведенной до предела, но, вероятно, она стала достаточно распространенной, поскольку уже появились целые сборники комиксов, где изображено, как друзья и влюбленные сидят друг напротив друга, обмениваясь сообщениями и пытаясь договориться о встречах или свиданиях.

Весна 2008 года. Восемь старшеклассников в школе для мальчиков в Коннектикуте обсуждают свои телефоны. Всего несколько месяцев назад большинство учеников получили смартфоны в подарок на день рождения, и теперь обмен сообщениями переживает бум.

Оливер начинает разговор с заявления, что теперь “это официально”: интернет-переписка является “исходным условием” дружеского общения с ним. В сущности, его друзья могли бы поинтересоваться, все ли у него в порядке, если бы он перестал отвечать в сети. По словам Оливера, многие его беседы с друзьями начинаются с сообщения и продолжаются в личной беседе. Он подыскивает метафору: “Сообщение – «набросок» того, что вы собираетесь обсудить с добрым другом”. Впрочем, потом Оливер сам себя поправляет: это не так. В большинстве случаев разговор вживую отменяется, поэтому вы просто “ограничиваетесь сообщением”. В итоге “набросок” и становится самой беседой, к чему, по словам Оливера, он уже привык; это его не беспокоит.