Шерри Тёркл - Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

Во всем этом нет простого нарратива “цифрового поколения”, представители которого чувствуют себя вольготно в мире, где они выросли. Напротив, в наши дни история беседы являет собой историю конфликта в ландшафте четких представлений.

В самом деле, описывая свое нынешнее общение, студенты университета высказывают, на первый взгляд, противоположные позиции. В группе третьекурсников один студент начинает с утверждения “Вся моя переписка на тему логистики. Мне просто так удобнее”, а впоследствии признается, что не в состоянии участвовать в большинстве бесед за ужином, поскольку ему необходимо проверять сообщения. Другой мечтательно размышляет о будущем коммуникации: “Возможно, изобретут что-то новое”. Под “чем-то новым” молодой человек подразумевает нечто менее отвлекающее, чем нынешние устройства. По мнению двух студенток, в будущем им вовсе не хотелось бы иметь дело с нынешними устройствами, но им трудно вообразить альтернативу этому. Еще один студент высказывает мнение, что, возможно, здесь вообще нет проблемы: люди “коэволюционируют” с телефонами, в результате чего возникнет новый вид. Однако оптимистичные ноты уходят из его голоса, когда он шутит, что у него “возникла зависимость от электронной переписки”, поскольку “переписываться всегда безопаснее, чем разговаривать”. Студент разводит руками: “Я не виноват, свой первый телефон я получил от мамы”. Рекламщики отлично знают своих клиентов. Например, на станции метро в Сан-Франциско рекламируют службу доставки, которая привезет вам еду из целого ряда ресторанов в области залива Сан-Франциско. Формулировка такая: “Удовольствие от вкусной еды в сочетании с радостью от того, что вам не нужно общаться с людьми!”

В нынешней атмосфере мы потворствуем своей склонности извиняться в электронной переписке. Всегда было трудно просить прощения за допущенные ошибки в личной беседе. Теперь же есть альтернативы, сопряженные с меньшим стрессом: мы можем послать фотографию с комментарием, сообщение в мессенджере или по электронной почте. Нам уже не нужно извиняться друг перед другом, можно просто написать: “Извините”. И нажать кнопку “Отправить”. Однако при общении лицом к лицу вы видите, что обидели другого человека, а ваш визави может убедиться, что вы и вправду огорчены. Именно это понимание и запускает процесс прощения.

Когда вы пишите “Извините” и нажимаете кнопку “Отправить”, этого не происходит. В момент сожаления вы скорее экспортируете чувство, нежели позволяете себе им проникнуться. Вы вытесняете внутренний конфликт, даже толком не пропустив его через себя; вы как бы избавляетесь от еще не пережитого чувства. Когда человек извиняется, это повод попрактиковаться в навыках эмпатии. Если каяться нужно вам, значит, вы должны почувствовать себя в шкуре другого. Если же извиняются перед вами, то вас тоже просят взглянуть на вещи с другой стороны, чтобы и вы совершили шаг в направлении эмпатии. В обстоятельствах цифровой коммуникации этих действий можно избежать. Таким образом, многое поставлено на карту, когда мы уклоняемся от извинений лицом к лицу. Если мы не помещаем наших детей в ситуации, в которых они могут научиться эмпатии (а просить прощения вживую – именно такая ситуация), неудивительно, что им трудно увидеть, как их слова воздействуют на других людей.

“Эмпатический провал” начинается еще в детстве и продолжается в течение всей жизни. Магистрантка экономического факультета объясняет, чего именно ей не хватает, когда друзья извиняются в переписке. Она называет это “искусственным перемирием”:

Когда в сообщении пишут “Извини” это означает, с одной стороны: “Я больше не хочу напряженности в наших отношениях, миру-мир”, а с другой: “Я не собираюсь быть рядом с тобой, пока ты переживаешь эту ситуацию, просто дай мне знать, когда негативные эмоции уйдут”. Если я ссорюсь со своим парнем, и наша ссора заканчивается сообщением со словом “Извини”, я могу быть на сто процентов уверена – этот конкретный конфликт повторится вновь. Он так и не разрешен.

Сообщение со словом “Извини” – упущенная возможность. Однако есть способ наверстать упущенное. Родители могут потребовать, чтобы дети просили прощения лично. Например, одна женщина рассказала, что ее тринадцатилетний сын, постоянно “подключенный к интернету”, имел привычку отменять семейные планы, сообщая об этом по СМС или электронной почте. Женщина изменила правила. Теперь, если сын хочет отменить какую-то договоренность (например, обед с дедушкой и бабушкой), он должен сообщить об этом по телефону.