Алексей Лызлов - Психология до «психологии». От Античности до Нового времени

Наряду с обсуждением рассудка и разума, Вольф говорит еще о двух интересных познавательных способностях. Это остроумие, или острота ума, и проницательность.

Остроумие он определяет как легкость восприятия свойств. А проницательность, согласно Вольфу, связана со способностью различения много в одном. Проницательность связана, таким образом, с отчетливостью познания, а значит, и с рассудком, так как рассудок требует сравнения вещей для того, чтобы объяснить их различия. И познание многих аспектов вещи помогает ее сравнивать по этим аспектам, по этим параметрам с другими вещами.

Также Вольф говорит о такой интересной способности, как аналог разума. Аналог разума – это способность, которая проявляется в ожидании случаев, сходных с уже бывшими, и возникает из ощущения, воображения и памяти. Аналогия этой способности с разумом состоит в том, что она позволяет усматривать связи, а именно связи наличного состояния с будущим, на базе воспоминания прошлой последовательности событий. Но различие аналога разума от разума состоит в том, что аналог разума не подразумевает отчетливого познания этих связей.

Сказав о том, как Вольф рассматривает познавательные способности души, перейдем теперь к рассмотрению того, что он говорит об эмоционально-волевой сфере. Анализ этой сферы начинается у него с рассмотрения удовольствия и неудовольствия. Поскольку неудовольствие трактуется Вольфом как негатив удовольствия, то можно сосредоточиться на удовольствии, а то, что относится к неудовольствию, просто рассматривать со знаком минус. Удовольствием Вольф называет чувство, возникающее при созерцании совершенства. Когда мы созерцаем совершенство, пишет Вольф, в нас возникает удовольствие, так что удовольствие есть не что иное, как созерцание совершенства, что отметил уже Декарт. Если созерцаемое совершенство не мнимое, то удовольствие имеет устойчивый характер. Удовольствие является постоянным, когда мы знаем о совершенстве вещи или можем доказать его. Поясняя это, Вольф приводит пример с картиной. Допустим, она нам нравится. С чем это связано? Это может быть связано с тем, что картина очень живо, очень глубоко передает оригинал. И в этой передаче оригинала может состоять совершенство картины. Но с другой стороны, скажем, с точки зрения современного искусства, не всякая картина обладает таким миметическим, подражательным, сходством с тем или иным оригиналом в реальном мире. Но все равно она может обладать совершенством и может нам нравиться, например, в силу мастерства художника, того, сколь гармонично он составил ту или иную композицию. Так или иначе, удовольствие возникает при созерцании совершенства. Поскольку то, что делает нас самих совершенными, Вольф называет благом, получается, что благо в его созерцательном представлении должно вызывать удовольствие. Благо должно стать чем-то приятным, а приятное притягивает душу и порождает чувственное желание.

Заметную степень чувственного желания или чувственного отвращения Вольф называет аффектом. Аффекты затрагивают не только душу, но и тело и бывают приятными, неприятными и смешанными.

При обсуждении удовольствия у Вольфа возникает момент, интересный для философской этики. В некоторых местах своих работ Вольф указывает, что удовольствие возникает в тот момент, когда наше представление неотчетливо. Получается так, что для того, чтобы благо было связано с удовольствием, а значит, и со стремлением к нему, с желанием, необходимо неотчетливое представление этого блага. Но, с другой стороны, воление, по Вольфу, возникает при отчетливом представлении блага. Выходит, если у нас есть неотчетливое представление блага, мы чувственно его желаем и имеем стремление к нему, а если у нас представление о благе становится отчетливым, то возникает воление.

Если рассматривать эту мысль в свете позднейшей немецкой философии, возникает впечатление, что Вольф по-своему намечает связь этического действования с автономией воли. Здесь есть сходство (которое, конечно, не является тождеством) с мыслью Канта о том, что человек поступает нравственно не тогда, когда он действует по какой-либо склонности (даже по склонности делать добро, поскольку оно доставляет ему радость или поскольку он сопереживает человеку и у него возникает желание ему помочь), настоящий нравственный поступок совершается в силу автономного самоопределения воли безотносительно к какой-либо склонности.