Коллектив авторов - Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ?

Второй момент, как мне представляется, несмотря на наличие теории «управления избранного имама», все-таки основы глубокого персидского (иранского) опыта государственности сыграли определенную роль в государственном строительстве Ирана. Нельзя рассматривать это как полный отказ от нации. В иранском шиизме всегда с IX века был большой этнокультурный элемент.

Сажин В.И.: Разрешите секундочку. Я полностью с вами согласен, что сложности восприятия суннитами иранского опыта как раз определили незавершенность реализации идей Хомейни. Поэтому его теория воплотилсь исключительно пока в Иране, но насчет шиизации – это действительно будущее.

Лукьянов Ф.А.: Как интересно, а это хорошо или плохо, что они не были доведены до конца?

Саитов И.С.: Добрый день, Ильшат Саитов, Российско-турецкий научный центр, Библиотека иностранной литературы. Я успел ознакомиться с докладом, он достаточно интересный. Я в какой-то мере хочу продолжить дискуссию, только с другой стороны. Если мы говорим об Иране и шиитской традиции, то мы обязательно должны упомянуть их полную противоположность – хариджитов. И, может, осмысление через эти термины даст дополнительное раскрытие того феномена, который мы пытаемся сегодня понять. И то, что говорил Федор Александрович по поводу широкого контекста, я думаю, что его тоже можно как-то встроить.

Вот у вас написано «продолжение салафитской традиции». В какой-то степени хотел бы с этим поспорить, поскольку у хариджитов есть достаточно сильное отличие: они объявляют кровь и имущество мусульман разрешенными для завоевания. Они говорят, что вся власть принадлежит Аллаху, и мы ее выражаем через суды без особой шариатской подпитки, халифат и так далее. Я думаю, что нынешний дискурс исламского государства – неохариджитский. Может быть, единственный аргумент, которым они критикам возражают, что не являются хариджитами, состоит в том, что «халифа нет, и восстать против него они не могут». Все остальные признаки, мне кажется, очень хорошо совпадают. Я думаю, что в какой-то степени мы имеем дело с попыткой «демократизации» этих хариджитов, так как это прямая демократия в очень диком виде, и банкротство национальных государств привело к такому хаосу и пустотам на Ближнем Востоке, которые сделали возможной появление хариджитской версии. Но в то же время, если это воспринимать как государство в современных терминах, то они, конечно, друг другу противоречат. Во-первых, такого понятия, как «исламское государство», в исламе, классическом исламе, нет. Первый халифат себя исламским государством никогда не называл. Этот термин – порождение модерна, отражающее идеологические вызовы современности. И если оно будет идти по пути государства, то оно должно отказываться от своей хариджитской сущности и переходить к более цивилизованным формам. Я думаю, что проблема свободы и справедливости, которыми оперирует «Исламское государство», являются основными. И какие-то другие проекты, которые могут предложить решение этих проблем, могут легко и аргументированно противостоять феномену «Исламского государства».

Кузнецов В.А.: Спасибо, Ильшат. Знаете, я с большим скепсисом отношусь к идее интерпретировать ДАИШ как неохариджизм. Мне кажется, что мы называем ИГИЛ неохариджизмом, потому что очень противно относить его к суннитам. В общем, это синоним того, что они плохие. Они относятся к салафитской линии генетически и исторически потому, что они оттуда, они идентифицируют себя с ними, и в конечном счете, а в чем здесь хариджизм? Они-то себя сами никогда хариджитами не называли. А что касается хариджитской модели, то прямо скажем, что у нее мало было шансов. Практически не было. А те варианты, в которых она реализовывалась, были предельно близки к суннитским. C остальным я согласен.

Лукьянов Ф.А.: Наверное, многие видели в последнем текущем номере «Foreign Affaires» статью Стивена Уолта «ИГИЛ как революционное государство». Это не очень новая идея по поводу того, что все утрясется, они перебесятся и либо сами себя сгрызут, либо цивилизуются. Мне очень понравилось, это явно новое настроение в Америке… такая мысль прямым текстом: «Очень тяжело смотреть, как головы режут, как насилуют, но что делать, надо терпеть. Все равно наше вмешательство ничего не даст. Поэтому перетерпим, они как-нибудь сами». Новые веяния.

Карасова Т.А., Институт востоковедения, зав. отделом Израиля: Мне представляется, что с государственностью в последние десятилетия происходят не только на Ближнем Востоке, но и в других странах, и в других частях мира довольно сильные изменения. Если мы говорим про ЕС, то основа этого союза – делегирование части суверенитета каждой из стран ЕС. Но если говорить о Ближнем Востоке, то водоразделом между умеренным исламом и радикальными течениями как раз всегда было их отношение к государственности, которое в общем-то сейчас размывается. И пришло это тоже частично извне, потому что американские теоретики и практики еще при Буше-младшем провозгласили концепцию главенства демократии над суверенитетом и понесли эту идею на Ближний Восток. Они способствовали разрушению идеи суверенитета практическими действиями в этом регионе. Самое главное в этом процессе – все попытки даже приобретения государственности, как, например, делал ХАМАС, терпят поражение. Правда, на повестке существует еще Курдистан, который в будущем хочет оформиться как суверенное государство. Во всяком случае, приобрести признаки государственности. Но это вопрос далекого будущего, и во что это выльется, мы еще не знаем.