Сэмюэль Тьюк - ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей [Содержит отчет о его возникновении и развитии, способах лечения, а также описание историй болезни]

Тем не менее обычному читателю все же причитаются извинения за продолжительность первых двух глав, каковые значительно превысили первоначальный вариант. Это было обусловлено пожеланиями многих жертвователей нашему заведению, которые не могли получать регулярные отчеты и ознакомиться с конкретными деталями его возникновения и развития.

К огромному сожалению, мы располагаем весьма малочисленными описаниями способов лечения и результатов работы заведений, занимающихся оказанием помощи умалишенным. Недостаток фактов, относящихся к этой теме, и наша склонность к поспешным обобщениям привели к умозаключениям, равно недружественным ни к совершенствованию научных знаний, ни к комфорту пациентов.

Совместные интересы гуманности и науки призывают нас свободно сообщать об открытиях, сделанных нами, или о неудачах, случившихся с нами в процессе исканий, столь тесно связанных со счастьем рода человеческого. Если лица, участвующие в призрении умалишенных, чаще публиковали бы результаты своих наблюдений, мы имели бы основания надеяться, что причины этого неясного и негативно воздействующего расстройства получат некоторые наглядные свидетельства. По крайней мере, мы могли бы с большей точностью уверенно установить его общие законы; а сравнивая методы работы и успехи различных учреждений, мы могли бы судить о наиболее вероятных способах спасения или облегчения участи несчастных жертв этого заболевания.

Замечено было, что «врачи, оказывающие помощь заболевшим обычными болезнями, не проявляют скрытности, делясь с публикой сообщениями о размерах трудов своих и об успехах; но, если дело касается душевного расстройства, то именно те, кто посвятили все свое внимание его лечению, либо пренебрегают предоставлением информации о нем, либо осторожничают» [15]. Разумеется, как замечает мудрый Пинель после подобной жалобы: «Тот, кто занимается наукой медицинской, как отраслью естественной истории, придерживается более откровенной и открытой системы поведения и не стремится скрыть те препятствия, с которыми встречается на своем пути. И ежели он доискивается до чего-то, то не испытывает нерасположения к тому, чтобы найденное продемонстрировать; а трудности, с которыми не может совладать, оставляет с отпечатком на них своей руки в пользу тех, кто последует за ним тем же путем» [16].

Воздавая должное и самой работе, и тем персонам, кои ею занимаются, приличествующе утверждать, что, если информация, содержащаяся в данной публикации, хоть сколько-нибудь представляет интерес для общественности, то этим она обязана моему достойному другу Джорджу Джепсону, управляющему и аптекарю в Ретрите. Занимая эти должности почти с самого начала, способный, благодаря своим талантам и человечности, воплощать в жизнь милосердные пожелания изначальных учредителей этого заведения, превосходя при этом их самые оптимистические ожидания, он был единственным человеком, который смог предоставить мне документы, оказавшиеся необходимыми согласно моему плану: и, если бы я не был уверен в его сердечном содействии, я бы и не пытался приняться за эту работу. Непростая природа обязанностей, которые он с такой пользой исполняет, могла бы предоставить достаточное оправдание тому, если бы Джордж Джепсон, вместо предоставления материалов, попросту не стал бы эти обязанности выполнять, и мысль о том, что, невзирая на всю неопределенность человеческой жизни, по крайней мере, часть его знаний сим сообщается, доставляет мне определенное удовлетворение.

Я также признателен моему другу д-ру Белкомбу, настоящему искусному врачу в нашем заведении, за несколько ценных советов, высказанных по прочтении рукописи; а также вдове покойного д-ра Фаулера, за ту готовность, с которой она поделилась со мной несколькими чрезвычайно полезными заметками и документами, которые д-р Фаулер сделал или собрал во время своей работы в Ретрите.

Надеюсь, что моя пристрастность к заведению, которое я попытался описать, и мое желание открыть публике его цели и установленные правила, никоим образом не побудили меня уклониться от той непредвзятости и серьезности представления, которых читатель вправе ожидать. Мною таковые отклонения не замечены; однако мне прекрасно известно, что сильная привязанность, если ее не сдерживать тщательным образом, склонна представлять угрозу нашему здравомыслию.

И то, что в нашем случае этого, однако, не произошло, вселяет в меня надежду довериться в высшей степени положительным и хвалебным рекомендациям, данным нашему учреждению несколькими хорошо информированными и беспристрастным лицами, посетившими и детально обследовавшими его [17].