Мария-Луиза Франц: “Золотой осел" Апулея

В начале книги, герой, молодой человек по имени Луций, решает отправиться в Фессалию, откуда, как говорили, была родом семья его матери. Он скачет на белом коне, и отправляется туда с намерением исследовать колдовство: ведь Фессалия во всей античной традиции считалась местом, где жили известные ведьмы, и где существовали черная магия и оккультные явления. В пути он встречает двух людей, жарко спорящих об истории, которую рассказывает Аристомен, торговец сыром и медом. Это первая вставная история, вместе с теми странными событиями, которые происходят с торговцем и его спутником Сократом. Другой спутник Аристомена кажется твердым рационалистом, который отвергает суеверную бабушкину чушь, о которой говорит Аристомен. Наш герой, Луций, присоединяясь к обсуждению, просит, чтобы историю рассказали заново, и высказывает третью точку зрения. Аристомен верит в нее, сам испытав это, его друг насмехается над ней, рационально аргументируя; а Луций наслаждается ею эстетически, как забавной историей, уклоняясь от решения, является ли она правдой или нет.

У Апулея есть все три аспекта этих личностей. Он — первобытный человек, который верит и испытывает такие вещи в наивной форме, но, как философски образованный человек, он рационалист и потому говорит, что это все ерунда. Затем, на некоторое время, Луций, вероятно, представляет более или менее его первоначальное сознательное отношение: что бы это ни было, это очень интересно (что также является способом некоторого запоминания этого).

Луций — это значимое имя. Оно происходит от глагола lucere, «светить», и от lux, «свет» (что хорошо согласуется с Фотис, его подругой, которую мы встречаем позже, и чье имя происходит от греческого слова phos, что означает «свет»). Луций, таким образом, представляет принцип сознания, или возможность стать осознанным благодаря опыту прожитой жизни.

Мы и в самом деле увидим на протяжении всей истории, что имена используются намеренно. Имя Аристомен — самый лучший, самый честный — естественно, иронично, потому как этот человек в книге ведет себя не совсем как герой. Но также не случайно, что такое очень положительное имя дается человеку, который верит в сверхъестественное. Книга написана от первого лица, и герой называет себя Луций [23] Вопрос о том, называет ли Апулей себя Луцием, как утверждает традиция, обсуждается современными критиками. , «светлый». И это приводит нас к щекотливой проблеме отношений между героем романа и автором.

Какие отношения были у Гете с Фаустом? Наивные люди, делающие поспешные выводы, предполагают, что герой представляет комплекс эго автора, и более или менее самого автора: Гете бы тогда Фаустом, его тенью [24] Под термином «тень» Юнг подразумевает бессознательные, подавленные и менее дифференцированные аспекты личности. См. его работу Aion, para. 135f. был бы Вагнер, Мефистофель же будет его нереализованной Самостью. Это отчасти верно, а отчасти нет. Герой романа или рассказа представляет собой лишь часть сознательной личности автора. Каким бы ни был Гете, он не был абстрактным ученым, потерявшимся в академической пыли, где начинается Фауст. Таким образом, Фауст может представлять собой лишь часть Гете, но не все его эго. И так же с Апулеем-Луцием. Луций, вероятно, представляет экстравертный молодой аспект эго автора, который позволяет себе ввязаться в приключения в поисках истины.

Итак в начале романа, Луций находится на пути к родине своей матери, Фессалии. Это веселый, беззаботный молодой человек, интересующийся женщинами, и даже, скорее, донжуановского типа. Он любознателен по поводу магии, но не слишком глубоко. Мы знаем, что Апулей был философом, что он хотел быть посвященным в религиозные мистерии, что у него был комплекс матери, и он был интеллектуальной, духовной личностью. Таким образом, Луций не может представлять его тень, но скорее является его молодой экстравертной стороной, ту его часть, которая ищет жизни. С нашим эго, мы можем отсечь воображаемую часть себя. Мы делаем это, когда мечтаем, когда говорим, например, «Если бы у меня был отпуск, я бы поехал в Грецию и Стамбул». Вы не можете назвать это своей тенью, потому что вы использовали сознательную часть своего эго, представляя себе то, что не может сделать в данный момент. Обычно интроверты в такие фантазии включают экстравертную часть. Пожилой человек представит себе все, что он будет делать, как будто он молод. Он представляет себе личность, который олицетворяет определенные части комплекса эго, поскольку молодой человек в нём хочет броситься в жизнь. Апулей сидел на коленях у матери и остался там, и его страсть приключений не осуществилась, и, вероятно, это и есть то, что он отразил в Луции. Итак, полный духом приключений, верхом на белом коне героя, как бог солнца, ведомый не хтоническими, но светлыми силами, Луций следует на землю «матерей». Как и Фауст, он идет туда, куда проецируется комплекс матери, где, как он чувствует, происходит скрытое. Он очарован черной магией и хтонической стороной реальности, которую он до сих пор игнорировал.