Мария-Луиза Франц - Психэ и материя

Несмотря на то, что комплексы как компоненты бессознательного, не осознаваемы, они могут, тем не менее проявляться в нас как дополнительные «сознания» или «личности». Этот факт был впервые открыт Пьером Жане [5] Пьер Мария Феликс Жане (фр. Pierre-Marie-Felix Janet, 1859–1947) — французский психолог, психиатр, невропатолог. Разработал «психологическую концепцию неврозов», основой которых он считал нарушение равновесия между высшими и низшими психическими функциями. , благодаря усилиям которого, одна весьма разбитая женской истерией пациентка, оказалась в состоянии подробно рассказывать вслух своему врачу свои сознательные процессы, единовременно записывая левой рукой, что говорило ее подсознание. Она также имела некоторую возможность предоставить пространство для самовыражения второй неосознанной личности, представлявшей собой её бессознательный комплекс. И так становится ясно, что манифестация второй личности (в данном примере это был простой комплекс, который жестко подавлялся) также обладает определёнными характеристиками сознания, имея способность делать умозаключения, считать, испытывать эмоции и так далее. Для того, чтобы отличить это явление от эго-сознания, Юнг упоминал о «сознании» бессознательного комплекса как о «люминозности» (luminosity). Комплексы обладают чем-то напоминающим довольно размытые, неясные черты присущие сознанию. Это становится ясным в тех случаях, когда бессознательные комплексы вступают в «сговор», по поводу чего-либо, что можно наблюдать у сильно фрагментированной личности. Юнгом был опубликован случай, описывающий ситуацию, в которой дама влюбилась в мужа своей лучшей подруги. По понятным моральным соображениям, она наотрез отказалась даже рассматривать возможность связи с ним. Тем не менее, она сама уговорила подругу уехать в отпуск. На следующий день случилось так, что повозка с лошадьми сбила ее как раз напротив дома мужа подруги, оставшегося в одиночестве, в результате чего ее внесли в этот дом. Анализ произошедшей ситуации безусловно проливает свет на тот факт, что комплекс совершенно сознательно «организовал» эту ситуацию, но в то же время, надо сказать, что сама женщина сознательно не имела никакого представления о ней. В любом случае, все произошедшее никак не было связано с эго-комплексом. Тем не менее, комплекс был в состоянии вести себя относительно сознательно (если мы определяем сознание как нечто, что, среди прочего, способно находить различные пути и средства для достижения собственных целей).

Другое великое открытие Юнга заключается в том, что он не рассматривал комплексы как нечто чисто патологическое, как это делала психиатрия его времени, и к чему были склонны сторонники фрейдистской психологии. Скорее он предполагал возможность нормального существования комплексов. Другими словами, система нашей психики состоит из различных комплексов, в ряду которых эго-комплекс является лишь одним из множества других, и это является нормой. У каждого человека есть комплексы, и они не являются сами по себе причиной психического заболевания, проявляющегося только при определенных обстоятельствах. Они являются естественной составляющей психической структуры. Эти нормальные комплексы, имеющиеся у каждого Юнг назвал архетипами. Архетипы являются более или менее нормальными врожденными комплексами, которые имеются у каждого из нас. Таким образом Юнг полагал, что архетипы являются врожденными и ненаблюдаемыми психическими структурами, которые воспроизводят типичные ситуации, идеи, мысли, эмоции и фантазии. Юнгианские архетипы часто сравнивают с идеями Платона. В этой связи следует сказать, что разница между архетипическими представлениями и платоновскими идеями в том, что платоновская идея мыслится как имеющая чисто когнитивное содержание, в то время как архетип может проявляться так же легко, в виде чувства, эмоции или мифологической фантазии. Таким образом юнгиаиский архетип представляет собой несколько более широкое понятие, что идея Платона. Мы также должны различать архетип сам по себе и архетипический образ, представление, идею, или фантазию. Другими словами, архетипы сами по себе представляют собой полностью ненаблюдаемые структуры; однако в тех случаях, когда они стимулируются некими внутренними или внешними раздражителями (такими как внутренние процессы компенсации или внешние стимулы) они, в критические моменты, производят архетипические образы, проявляются в архетипической фантазии, мысли, интуиции, или эмоции. Эти проявления могут быть признаны в качестве архетипических, поскольку они аналогичны во всех культурах и у всех народов. Здесь может показаться, что наша мысль сформулирована довольно абстрактно, но если мы почитаем сборники любовных песен или военные песни со всего мира, то мы увидим, что люди в таких архетипических ситуациях выражают свои чувства, идеи и фантазии очень сходным образом. Нет никаких сомнений, что сами архетипические структуры передаются по наследству. Что, однако, не относится к архетипическим образам. Юнга неоднократно критиковали за то, что ментальные образы не могут быть наследуемыми. Однако он никогда этого и не утверждал. Передаются предрасположенности и структуры психики, а затем они заново воспроизводят те же или схожие образы. Когда врожденная архетипическая структура переходит в проявленную форму архетипической фантазии или образа, Психэ пользуется впечатлениями из внешней среды как средствами выражения, и по этой причине появляются индивидуальные образы не одинаковые внешне, но схожие по структуре. Например, когда африканский ребенок, пробует представить себе образ чего-то ужасающего, то скорее всего, он будет фантазировать о крокодиле или льве. Европейский ребенок, в той же ситуации, скорее представит себе грузовик, который несется к нему, угрожая сбить его с ног. Как мы можем заметить, архетипическая структура «чего-то страшного» будет общей для обоих случаев. Сам же образ формируется под воздействиями впечатлений из окружающего мира в каждой конкретной ситуации.