Марк Мэнсон - Всё хреново

См.: Ray Kurzweil, The Singularity Is Near: When Humans Transcend Biology (New York: Penguin Books, 2006).

Пинкер утверждает, что достижения в плане физического здоровья и безопасности более чем компенсируют какое бы то ни было увеличение уровней тревоги и стресса. Он также утверждает, что взрослая жизнь невозможна без повышенных уровней тревоги и стресса, потому что она подразумевает бóльшую ответственность. Наверное, это правда – хотя бы потому, что, если бы нам предложили вернуться в детство, мы бы не согласились, – но это не значит, что наши тревога и стресс не представляют серьезной проблемы. См.: Pinker, Enlightenment Now , pp. 288–89.

В своей предыдущей книге я даю собственное определение «хорошей жизни». Проблемы неизбежны. Хорошая жизнь – это жизнь с хорошими проблемами. См.: Manson, The Subtle Art of Not Giving a F*ck («Тонкое искусство пофигизма»), pp. 26–36.

Вот поэтому зависимые люди всегда как бы катятся вниз по спирали: притупляя свою боль, они также притупляют чувство значимости и способность обрести ценность в чем бы то ни было – от этого возникает еще бóльшая боль, которая требует еще более мощных средств. Так продолжается до тех пор, пока человек не дойдет до самого дна, где боль будет уже такая, что ее ничем не притупишь. И единственным способом справиться с ней будет принять ее и начать расти.

Историю Эдварда Бернейса для этой главы я почерпнул из замечательного документального фильма Адама Кёртиса The Century of Self , BBC Four, United Kingdom, 2002.

Вот это и есть Эго в фрейдистском смысле: это истории о себе, которые существуют в нашем сознании, и наша извечная борьба за то, чтобы их сохранить и защитить от посягательств. С психологической точки зрения, иметь сильное Эго, вообще-то, полезно. Оно делает вас стойким и уверенным в себе. Но за последующие годы литература по самопомощи искромсала этот термин и превратила его в синоним нарциссизма.

Подозреваю, что в 1930-е гг. Бернейса начала мучить совесть, потому что он в итоге и сделал Фрейда мировой знаменитостью. У Фрейда не было ни копейки, он жил в Швейцарии и боялся нацистов, а Бернейс не только добился публикации его работ в США, но и популяризировал их, устроив так, чтобы крупнейшие журналы написали о них статьи. То, что Фрейда сейчас знают все и вся, было во многом заслугой Бернейса и его маркетинговой тактики, которая, волею судеб, была основана на теориях Фрейда.

См.: глава 4, примечание 26.

Среди примеров: Иоганн Гутенберг, Алан Тьюринг, Никола Тесла.

A. T. Jebb et. al., “Happiness, Income Satiation and Turning Points Around the World,” Nature Human Behaviour 2 , no. 1 (2018): 33.

M. McMillen, “Richer Countries Have Higher Depression Rates,” WebMD, July 26, 2011, https://www.webmd.com/depression/news/20110726/richer-countries-have-higher-depression-rates.

У меня есть одна прикольная теория на тему войны и мира: по распространенному мнению, война начинается из-за того, что какая-то группа людей оказывается в такой мучительной ситуации, что ей ничего не остается, как бороться за свое существование. Назовем это теорией «Нечего терять». Война в теории «Нечего терять» часто приобретает религиозный пафос: маленький человек борется с коррумпированными силами за справедливое распределение средств; могучий свободный мир объединяется, чтобы сокрушить тиранию коммунизма. Из таких историй получаются отличные боевики и приключенческие фильмы. Это легкие для восприятия, напичканные ценностями сюжеты, которые помогают Чувствующим мозгам масс слиться в едином порыве. Но, конечно, в действительности все не так просто.

Народ не устроит революцию только из-за того, что его подавляют и эксплуатируют. Это знает любой тиран. Люди, живущие в постоянном страдании, постепенно смиряются со своей болью и начинают воспринимать ее как норму. Они становятся тихими и отрешенными – как собака, которую все время бьют. Поэтому, например, Северная Корея существует уже столько лет. И по той же причине рабы в США так редко бунтовали.

Я бы предположил, что люди устраивают революции из-за удовольствий. Когда жизнь становится комфортнее, терпимость людей к неудобствам и лишениям снижается до такой степени, что они любую мелочь воспринимают как непростительное издевательство, и в результате слетают с катушек.

Политическая революция – это роскошь. Когда ты голодаешь и нищенствуешь, твоя единственная забота – как бы выжить. У тебя нет ни сил, ни воли думать о правительстве. Тебе лишь бы до следующей недели дотянуть.