Мэри Пайфер - Женщины гребут на север. Дары возраста

Нора и Роджер всю сознательную жизнь провели в небольшом пригороде. Когда они вышли на пенсию, решили сделать что-то полезное для своего городка. Посоветовавшись друг с другом, поняли: не хватает парка. Поэтому они собрались с друзьями и предложили изменить ситуацию. Это был долговременный проект, на который требовалось собрать деньги, найти доступную по цене землю недалеко от жилых застроек и пройти все бумажные процедуры, чтобы получить необходимые разрешения. Четыре года спустя их инициативная группа сажала деревья, покупала все, что нужно, для фонтанов и оборудование для игровых площадок, разбивала площадки для игры в петанк [7] Игра с тяжелыми шарами, которые катают по земле; популярна в средиземноморских странах, особенно во Франции и Испании. — Примеч. пер . и пиклбол [8] Игра с ракетками, объединяющая элементы бадминтона и других похожих игр на площадке с сеткой. — Примеч. пер . .

Нора и Роджер посадили дерево гинкго в память о матери Норы, которая скончалась, когда проект еще не был завершен. Они ходили погулять в этот парк каждый вечер, с удовольствием наблюдая, как люди отдыхали там целыми семьями. Пройдет много лет, Норы и Роджера не будет на свете, а в их городке сохранится место, где и взрослым, и детям хорошо. Активные действия помогают не впасть в отчаяние. Может, от них будет польза, может — нет, но нам это точно помогает. Надежда рождается из ориентированных на будущее действий, например, когда разбивают сад в микрорайоне, жертвуют деньги на доброе дело или уделяют ему личное время, помогают людям жить в нашем обществе, основанном на неравенстве, когда уважают друг друга и проявляют сочувствие к окружающим.

Мы, пожилые женщины, созданы для благотворительной работы. Десятилетиями накапливали необходимые умения и столько всего знаем, что и как делать. Мы часто годами живем в одном и том же месте, знакомы с местными трудностями и способны опираться на существующую систему так, чтобы это приносило пользу. Если повезет, можно стать связующим звеном между людьми и проводниками к ресурсам.

У нас есть многолетняя мудрость, знание жизни и время на то, чтобы заниматься сложными проблемами, которые за день не решить. Мы можем обратиться к властям и получить доступ к информации. Мы в состоянии помочь детям, молодежи и старикам. Если мы всей душой к этому стремимся, рождается вера в собственные силы.

Даже те из нас, кого интересуют глобальные проблемы, уверены в том, что, если нужно что-то изменить, мы можем достичь существенных результатов в своем непосредственном окружении. О нем мы знаем больше всего, здесь обладаем максимальным влиянием, оно нас вдохновляет. Неважно, чем мы интересуемся — управлением страной, образованием, социальной справедливостью, правосудием или экологией. Обычно мы действуем наиболее эффективно там, где наш дом.

Линн руководила хором в центре отдыха на Гоуст Рэнч, куда я приезжала. Она харизматичный лидер и женщина с приятным голосом. Когда мое пребывание в центре подходило к концу, я попросила ее об интервью.

Линн вышла замуж за вдовца с пятью детьми. Мордехай всю жизнь занимался социальными проектами, организуя мероприятия в Филадельфии. Линн с уважением относилась к его работе, но у нее было слишком много хлопот с его детьми, поэтому в делах мужа она активно не участвовала. Когда последний из детей покинул родительский дом, Линн стала принимать в них более активное участие. Ее волнуют экологические проблемы и вопрос беженцев. Линн организовала Общество пенсионеров с активной жизненной позицией, в которое вступают люди со всей страны.

Линн ощущает себя комфортно в пожилом возрасте. Ей нравится слово «зрелость» применительно к людям, которые приняли ответственное решение разрешать существующие проблемы. Сейчас ей шестьдесят семь, и она считает, что у нее в запасе есть десять-пятнадцать лет для общественно полезной деятельности. Она говорит: «Это годы моего триумфа. Я чувствую себя свободной и сильной, как никогда раньше». Линн сказала, что мечтает встретить смерть с чувством глубокого интереса. Она хотела бы, чтобы мир стал немного лучше оттого, что она в нем жила. «Жить — честь для меня. По мере того как становлюсь старше, я стремлюсь не зацикливаться на сожалениях и неудачах. Предпочитаю концентрировать внимание на том, что мне удалось», — признается она. Жизнь для Линн — сад, в котором она трудится, пока не придет время уйти. Ей хотелось бы здесь добавить цвета, там — глубины, и все сделать ярче — везде, где ей по силам.