Элизабет Лукас - Источники осознанной жизни. Преврати проблемы в ресурсы

Приведенные примеры можно по желанию распространить на что угодно: например, на общественные конфликты или трения в рабочем коллективе.

• • •

А теперь вернемся назад, протянем мостик к высказыванию Петера Фидлера: психотерапевт должен помочь пациенту восстановить смысловые связи с его прошлой жизнью. Ни один из трех венских отцов-основателей психотерапии (Фрейд, Адлер и Франкл) не мог в свое время знать о существовании феномена ошибки ретроспекции – он был открыт и скрупулезно изучен современной нейрофизиологией лишь в 1990-е годы.

Поэтому ни Зигмунду Фрейду, ни Альфреду Адлеру нельзя вменять в вину разработку таких психотерапевтических концепций, которые систематически ставят пациента лицом к лицу с прошлыми событиями, вызывавшими у него когда-то тяжелые эмоциональные переживания. Такие воспоминания внедряются (когнитивно «кодируются» и встраиваются) и в общую оценку прожитой жизни, и в самооценку человека и со временем придают им все более негативную окраску, хотя это, разумеется, и не входило в намерения выдающихся ученых. Но, повторимся, не вменяя это в вину Фрейду и Адлеру, нельзя не восхититься пророческой интуицией Франкла, который с самого начала ориентировался в своей практике на прямо противоположное. Эффективность созданной им в 1930-е годы психотерапевтической концепции, «исходящей из духовного и направленной на духовное», получила объяснение в ходе научных исследований мозга, предпринятых в конце прошлого века.

Франкл не допускал, чтобы пациент, посмотревшись в зеркало прошлого, узнавал себя в образе исковерканного окружающей средой жалкого создания. Как мы теперь знаем, подобное отражение укоренялось бы в нем все сильнее и лишь увеличивало бы его проблемы. Франкл никогда не подвергал своих пациентов этому риску. И сам он как психотерапевт никогда не рискнул бы поставить диагноз на основании рассказов, исполненных жалости к самому себе. Он, можно сказать, изменил психотерапевтический фокус, а вместе с ним и «кодируемый материал». Его фокус тоже меняет общую оценку жизни и самооценку психически ослабленных людей, но в какую сторону?

В логотерапии перед человеком открываются закрома прошлого, где хранится все, что он успел пожать за свою жизнь, – весь его неотъемлемый опыт, и это дает ему возможность, с учетом ошибки ретроспекции, увидеть, что его жизнь была богаче и полнее, чем ему кажется.

В логотерапии человеку открывается его безоговорочное достоинство, заключающееся в его свободе и его духовности, и это позволяет ему, с учетом ошибки ретроспекции, воспринимать свое собственное «я» более аутентично и давать ему более высокую оценку.

В логотерапии человеку открываются упрямство духа и чувство личной ответственности, заложенные в него природой, и это побуждает его, с учетом ошибки ретроспекции, занять более примирительную позицию по отношению к другим людям.

В логотерапии перед человеком открывается смысл, который данный момент несет лично ему, и это, с учетом ошибки ретроспекции, делает его способным понять, что данные ему судьбой обстоятельства не так бесформенны и бесперспективны, как он думал.

Это перечисление можно было бы продолжить, но я хочу подчеркнуть вот что: второй след памяти, который систематически закладывается у пациентов (и постепенно замещает старый), в логотерапии является средством коррекции болезненных душевных состояний. Дело в том, что все эти болезненные состояния души в принципе связаны с ошибочными оценками – причем почти всегда в сторону увеличения «негатива» и «бессмысленности». В идеальном случае они могут быть уравновешены новой оценкой или, смотря по ситуации, смещением акцентов в сторону увеличения «позитива» и «осмысленности». Именно это и происходит во время беседы с логотерапевтом – и не только на уровне сознания и психики пациента, но и, параллельно и незаметно, на нейрональном уровне. Пациент постепенно начинает видеть вещи в более мягком (то есть в более сбалансированном и приближенном к реальности) свете, чем прежде. Его «гневный взгляд в прошлое» благодаря логотерапии перекрывается исполненным веры и надежды взглядом в будущее. Как это может отразиться на общем самочувствии человека, пусть каждый нарисует себе сам в своем воображении. Отсюда становится понятно, что даже литература, исходя из концепции Франкла, способна так окрылить людей, самостоятельно ищущих решения своих проблем, что они смогут освободиться от ожесточенного взгляда на прошлое и вновь, честно и независимо, взять жизнь под свой контроль. (И данная книга не в последнюю очередь писалась именно с этой целью.) Следует знать: поистине есть все основания отказаться от взгляда на прошлое «во гневе», который люди, бывает, годами вынашивают в себе, потому что это взгляд замутненный, различающий во всей совокупности воспоминаний только искаженные контуры.