Элизабет Лукас - Источники осознанной жизни. Преврати проблемы в ресурсы

С благодарностью…»

Несмотря на свой большой профессиональный опыт, я каждый раз поражаюсь точности интуитивного предзнания человека, дающего ему путеводную нить, которую он не мог бы обрести ни в результате логических рассуждений, ни под влиянием алогичных чувств. В приведенном примере рассудок мужчины говорил: «Во всем виновата жена». Его чувство говорило: «Смирись со злом, если не хочешь ее потерять». Но в сокровенной глубине своего духа он знал: «Все дело во мне, я должен изменить себя. Себя и свою покорность».

• • •

Насколько ярко предзнание может проявиться и образно выразить себя и без всякого терапевтического вмешательства, мы увидим из следующего примера.

Довольно продолжительное время я вела одну немолодую даму. Она мучилась отчаянным страхом перед будущим, и надо признать, что этот страх вырос не на пустом месте. Овдовев, она жила одна, страдала болезнью Паркинсона. Ее 90-летняя слабоумная мать находилась в пансионате для престарелых, и каждый раз, когда пациентка ее навещала, она с ужасом видела в болезненном состоянии матери, как в зеркале, свой собственный конец. В поликлинике, куда она регулярно ходила на консультации, предусмотренные для больных паркинсонизмом, она, глядя на людей, у которых болезнь зашла дальше, чем у нее, снова узнавала неизбежно ожидающие ее тремор и беспомощность. Это лишило ее остатков веры в возможность прожить еще хотя бы несколько отрадных, относительно счастливых лет. Страхи вибрировали в ней и проявлялись в форме лихорадочного беспокойства. Нередко она часами гоняла машину по улицам города, чтобы, сконцентрировавшись на уличном движении, отвлечься от своего отчаяния. А потом дома погружалась в тупое мрачное состояние, не подходила к телефону и никому не открывала дверь. Фазы двигательного возбуждения сменялись фазами депрессии, но в основе всегда лежал страх. В данном случае ответ на вопрос «почему» был очевиден. Вероятно, даже среди людей, у которых заболевание уже перешло в следующую стадию, не нашлось бы никого, кто захотел бы поменяться с ней местами. Возраст, болезнь и одиночество – невеселые спутники. Нам не нужно было ломать голову над «почему». Но нам нужно было точно ответить на вопрос «о чем». О чем она тревожилась в первую очередь? О сохранении своей физической подвижности? Своих умственных способностей? Своей квартиры? Что было бы для нее самым ужасным? Пациентка не могла сообщить ничего, что внесло бы хоть какую-то ясность, она и сама этого не знала. Но однажды все прояснилось для нее во сне. Опустившись на стул в моем кабинете, она сразу начала говорить о том, что ей приснилось. Она не досмотрела сон до конца, потому что ее разбудил будильник. И как ни странно, она очень об этом сожалела, хотя обычно не придавала снам никакого значения. Но это сновидение не выходило у нее из головы.

– Тогда я предлагаю вам досмотреть его здесь у меня, – сказала я.

Она очень удивилась и усомнилась, возможно ли это.

– Конечно, возможно, – уверила ее я. – Вы сядете поудобнее, расслабитесь с закрытыми глазами и опишете мне во всех подробностях, что вы пережили во сне. А потом просто посмотрите продолжение. Она сделала, как я сказала, и увидела себя на плоту, который плыл по течению посередине реки. По берегам слева и справа равномерно тянулись дома, возделанные поля и улицы с «игрушечными» автомобилями. Возникали и постепенно исчезали в дымке деревни. Местность становилась более холмистой и, по всей видимости, более плодородной. Впереди показалась речная излучина, но, прежде чем женщина достигла ее, у нее дома зазвонил будильник. И вот теперь, когда она досматривала сон наяву, плот преодолел этот поворот. Поначалу ландшафт почти не изменился. Но через некоторое время пациентка воскликнула: «Там впереди высокий холм, и наверху что-то блестит. Не могу понять, что это». Течение несло плот в направлении холма. «Очертания становятся более четкими, – сказала она. – О, какой свет! На вершине холма старинные обветшалые ворота, стен нет, только ворота, увитые плющом. Створки ворот распахнуты настежь. За ними сияет необычайный свет, в форме спирали, невероятно притягательный, никогда не видела ничего подобного…» Она замолчала, и я старалась ей не мешать. «Весь холм порос лесом, – продолжала она, – густая зелень, переплетающиеся ветви деревьев. Сейчас, сейчас мой плот подплывает к подножию холма. Да, он пристает к берегу. Я схожу на землю и…