Но даже если это не плагиат, Энгбер был «уверен, что Лерер вообще не изменился. Он обозначил свой курс настолько ясно, насколько это возможно. Он будет использовать тексты заново, и повторяться, и выблевывать свои мерзкие внутренности».
Вне зависимости от того, какие поступки совершил или не совершил Джона – как мне казалось, – он не мог выйти из этой ситуации победителем. Но его «Книга о любви» выходит в издательстве «Саймон и Шустер» примерно в то же время, что и моя, так что мы сразу узнаем, заслужит ли он этим хоть какую-то долю прощения.
4
Господи, это было шикарно
С течением следующих месяцев это стало рутиной. Каждый день люди – у некоторых из них были маленькие дети – подвергались тотальному разгрому за плохо сформулированный твит на свою аудиторию в сто с чем-то фолловеров. Иногда я встречался с ними в ресторанах и кафешках аэропортов: эти призрачные фигуры бродили по земле, словно живые мертвецы, одетые в костюм своей прежней жизни. Это происходило с такой частотой, что никто даже не посчитал совпадением тот факт, что одна из таких персон, Жюстин Сакко, работала в одном офисном здании с Майклом Мойнихэном, пока не опубликовала за три недели до этого, проходя через терминал аэропорта Хитроу, обернувшийся грандиозным скандалом твит.
То было 20 декабря 2013 года. В предыдущие два дня ее 170 фолловеров читали короткие едкие шуточки о предпраздничных перелетах. Словно Салли Боулз [22] Главная героиня мюзикла «Кабаре».
, добравшаяся до соцсетей: декадентская, взбалмошная, находящаяся в счастливом неведении, что на горизонте маячат серьезные события. Там была ее шутка о немце, летевшем с ней на самолете из Нью-Йорка: «Странный немецкий чувак: ты летишь первым классом. На дворе 2014. Купи себе дезодорант. – Мой внутренний монолог, пока я вдыхаю запах пота. Слава богу за фармацевтику». Затем была пересадка в Хитроу: «Чили – сэндвичи с огурцом – плохие зубы. Снова в Лондоне!» И финальный аккорд: «Лечу в Африку. Надеюсь, я не подхвачу СПИД. Шучу – я же белая!»
Она усмехнулась, нажала «Отправить» и бродила по аэропорту еще с полчаса, время от времени открывая Твиттер.
– Не было никакой реакции, – сказала она в разговоре со мной. – Ни одного реплая.
Я вообразил, как она чувствует себя несколько обескураженно: то грустное чувство, когда никто не говорит тебе, какой ты смешной, та бездонная тишина, когда Интернет не отвечает на твои слова. Она села в самолет. Это был одиннадцатичасовой перелет. Она поспала. Когда самолет приземлился, она включила телефон. Первым делом на экране всплыло сообщение от человека, с которым она не разговаривала с времен старшей школы: «Мне так жаль видеть, что сейчас происходит».
Она в недоумении посмотрела на написанное.
– А потом мой телефон начал взрываться, – сказала она.
Мы вели этот разговор тремя неделями позже в – локацию выбирала она – нью-йоркском ресторане «Кукшоп». Том самом, где Майкл пересказывал мне историю сокрушения Джоны. Для меня он уже превращался в Ресторан Историй о Разрушенных Жизнях. Но это было совпадением лишь наполовину. Он был близок к зданию, в котором они оба работали. После сенсационной статьи о Джоне Майклу предложили работу в «Дейли бист», а офис Жюстин находился выше: она была главой пиар-отдела компании-издателя этого журнала «Ай-Эй-Си» – которая также владела «Вимео», «ОК-Кьюпид» и «Мэтч». Причина, по которой Жюстин хотела встретиться со мной здесь, одетая в дорого выглядящий офисный костюм, заключалась в том, что к шести часам вечера ей нужно было очистить свой кабинет.
Пока она сидела близ взлетно-посадочной полосы в аэропорту Кейптауна, на экране всплыло еще одно сообщение. «Позвони мне немедленно». Это писала ее лучшая подруга Ханна. «Ты на первом месте в трендах Твиттера по всему миру».
«В свете отвратительного расистского твита @JustineSacco сегодня я отправляю пожертвование в @care» ; и «Как @JustineSacco вообще заполучила должность пиарщика?! Ее уровню расизма и невежества место на “Фокс Ньюз”. #СПИД может коснуться каждого» ; и «Нет слов после этого до ужаса мерзкого, чертовски расистского твита от Жюстин Сакко. Я в шоке» ; и «Я сотрудник «Ай-Эй-Си», и я не хочу, чтобы @JustineSacco вела какие-либо коммуникации от лица компании. Никогда» ; и «Давайте все вместе пожалуемся на эту суку @JustineSacco» ; и заявление от ее работодателей, компании «Ай-Эй-Си»: «Это возмутительный, оскорбительный комментарий. В настоящий момент вышеуказанная сотрудница недоступна, поскольку летит международным рейсом» ; и «Меня восхищает эта катастрофа @JustineSacco. Весь мир говорит об этом, а она, по всей видимости, *все еще в самолете*» ; и «Все, чего я хочу на Рождество, – это увидеть лицо @JustineSacco, когда ее самолет приземлится и она проверит свою почту/голосовые сообщения» ; и «Черт, по прилете @JustineSacco ждет самое жесткое на свете включение телефона» . В мировые тренды попал хештег #HasJustineLandedYet – #ЖюстинУжеПриземлилась. «Серьезно. Я так хочу пойти домой и лечь спать, но все ребята в баре следят за #HasJustineLandedYet. Не могу отвлечься. Не могу уйти» ; и «Немного дико наблюдать за тем, как кто-то самоуничтожился, даже не зная об этом. #HasJustineLandedYet» ; и «#HasJustineLandedYet возможно, лучшее, что могло случиться со мной вечером пятницы». Кто-то вычислил, каким рейсом она летела, и люди открыли сайты, отслеживающие полеты, чтобы наблюдать за его перемещением в режиме реального времени. «Кажется, @JustineSacco приземляется через 9 минут, сейчас будет интересно» ; и «Мы вот-вот увидим, как эту суку @JustineSacco уволят. В РЕАЛЬНОМ времени. Даже до того, как она УЗНАЕТ, что ее увольняют» ; и «Так. Есть в Кейптауне кто-нибудь, кто едет в аэропорт, чтобы твитнуть о ее прибытии? Давай же, Твиттер! Хочу фоток #HasJustineLandedYet» . А затем, после того как она лихорадочно удалила твит, – «Прости, @JustineSacco. Твой твит останется навсегда». И так далее, в сумме – сотни тысяч твитов, согласно вычислениям Интернет-портала «Баззфид», и несколько недель спустя: «Блин, помните Жюстин Сакко? #HasJustineLandedYet. Господи, это было шикарно. МИЛЛИОНЫ людей ждали, когда она приземлится».
Читать дальше