Семья обратилась за помощью через семь месяцев после похорон. За это время произошло приятное событие: у старшего сына родился ребенок, мальчик, очень похожий на деда. «Одного Бог забрал, другого дал — махнулись не глядя», — говорит сын. Людмила понимает, что это большая радость, и старается участвовать в жизни семьи, помогать невестке. Но, по ее словам, делает это только половиной души.
Когда я спросил Людмилу про ощущения, связанные с утратой, она сказала:
— Душу как будто вырвали.
Я попросил Людмилу прикрыть глаза и спросил ее:
— Где муж, по вашим ощущениям?
— В больнице…
Отвечая так, она отдает себе отчет, что не дает ему уйти, хотя надо его отпустить.
— Не могу, — говорит она. — Очень тяжело.
«Отпускаю»
— Где ваша душа?
— Моя душа при муже, — ответила Людмила. — За 22 года души так переплелись!
Мы поговорили. Она отпустила мужа, насколько могла. Возник промежуточный образ, что он на кладбище, а ее душа маленьким огоньком светит перед табличкой на его могиле.
На второй встрече пациентка отметила, что силы вернулись в организм, но, разумеется, еще не в полной мере. С утра душа еще плакала, но днем стало поспокойнее. Людмила смогла выйти на улицу.
На этом сеансе она всё же решилась на то, чтобы дать мужу покой. Тем более когда-то они всё равно встретятся. Людмила позволила своей душе возвращаться в жизнь. В этом нет предательства памяти мужа, наоборот, верность общим ценностям.
Пациентка внутренним взором наблюдала его освобождение: он отдалился, а потом ушел за угол дома. Обычно этим путем она провожала его на работу. На том месте, которое муж занимал в ее сознании, осталось светлое пятно.
А вместе с этим ее тело наполнилось теплом, ноги окрепли.
Людмила сказала: «Вижу внука», в первый раз за последние месяцы улыбнулась и открыла глаза.
Боль бабушки
Теперь я хочу поделиться с вами своим собственным опытом.
У моей бабушки было четверо детей. Моя мама Елена была старшей, у нее был сильный характер. Одна цыганка описала ее так: «От природы умна и удала». По рассказам мамы, ее брат Алексей был очень и очень «удал». Его прозвище на деревне было — Линдада. Он был большой любитель пошутить. Например, однажды Алексей подложил кусок киселя своей сестре в карман платья, в котором она пошла на танцы. Раньше варили кисель густой, крепкий, который надо ножом резать. Кусок его трясется, если толкнешь… Именно такой объект обнаружила Лена в своем кармане, когда потянулась туда за носовым платочком. Представляю себе ее реакцию! Мама всегда отличалась любовью к чистоте вплоть до некоторой брезгливости.
Порядок для нее вообще очень много значил. «Не люблю искать и догонять», — часто приговаривала она.
Приписав себе один год, Алексей ушел в армию раньше положенного ему срока, хотел быть летчиком. Он им и стал. А в первые дни войны пропал без вести под Тарту.
До конца войны ждала бабушка вестей о сыне. Их так и не пришло. Она продолжила ждать даже после войны. Умерла она, так и не дождавшись… Эту потерю сильно переживала и моя мама.
Я родился и вырос уже в послевоенное время, но сцены, связанные с гибелью молодых солдат, всегда больно трогают меня. Бывает, я выхожу из комнаты, чтобы мои близкие не видели слез, если мы вместе смотрим какой-то фильм про войну.
Незримая связь
Я закрываю глаза и спрашиваю себя, что я ощущаю в связи с тем, что Алексей ушел на войну и не вернулся.
Тянет в груди. Продолжается ожидание. Как его прекратить? Как смириться с утратой? Как будто существует незримая связь…
— Нужно тебя держать? — обращаю я мысленный вопрос к Алексею.
— Нет, мне уже нужно идти своим маршрутом.
— Светлая тебе память.
«Гвозди» выпадают из того места, к которому она была прикреплена. Пригвожденная душа освобождается и возвращается на место.
Мама
Слезы льются
Также мне пришлось пережить смерть своих родителей. Отца я потерял в относительно раннем возрасте: мне было 16. А мама умерла, когда я был уже совсем взрослым.
Она ушла 25 января 2002 года, в возрасте 83 лет. Если мне как врачу, как человеку удалось сделать что-то благое в этой жизни, во многом я обязан этим ей. Ее генам, ее словам, ее поступкам.
Жизнь прекрасна — жизнь ужасна:
В ней есть горе и печаль.
В ней же радость, в ней и счастье,
И — последнее «Прощай».
Мне понятно, что лишь вместе
Можно взять их напрокат —
Миг рожденья и миг смерти:
Будь готов сказать: «Пока».
Всё понятно и бесспорно,
Но томится грудь тоской,
Затрудняется покорно
Согласиться на «покой».
Слезы льются, душа плачет,
Это слабость — сознаю,
Не могу сейчас иначе…
…Маму хороню свою.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу